Завтрашний день станет судьбоносным.
ГЛАВА 18
Всякие сомнения относительно собственных чувств к военачальнику орды, если бы они у меня были, отпали после сегодняшней ночи. Я не сомкнула глаз, мучаясь предположениями о том, что происходит с Дохом.
Сколько раз я вскакивала, замирая возле самой двери, сдерживая свой порыв немедленно бежать и спасать его из мучительного плена повелительницы жестокосердных!
Кто-то скажет, я бы не послала своего мужчину в очевидную ловушку! Но жизнь меня научила — все по-моему быть не может. Всегда приходится идти на уступки, с чем-то примиряться, чем-то жертвовать. Как бы трудно и больно ни было поступиться чем-то важным. А наши судьбы, как ни крути, сейчас — второстепенное дело. Важнее стало обезопасить этот мир. А уж потом будем жить для себя. Если выживем. Это же война, бой до конца. Слабости, жалости к себе и сантиментам тут не место!
Жизнь научила быть жестокой, если нет другого пути. Я уже предпочла «не нас», когда подмешала яд в вино Доха. А что до сердца, которое вновь и вновь умирало в такие моменты, так сражения выигрывают не с пылающим сердцем, а с холодной головой.
Это наш выбор. Общий. Я перестала бы уважать своего мужчину, если б он не одобрил мой путь. А он — меня, усомнись я в его силе и способности в одиночку выдержать свою долю испытаний.
Мы все обсудили с Дохом заранее. Каждый из нас понимал огромный риск, на который идем. Угрозу провала, гибели, срыва из-за малейшего пустяка. Нам не дано знать все наперед. Каждый просто должен сделать все ради победы. А цена? Ее придется заплатить.
Но сердцу болеть не запретишь. Если бы волосы тариль могли белеть, к утру я бы наверняка поседела. Худшего испытания ни в одной из моих жизней не было. Рассвет я встретила с невыразимым облегчением, желая одного — чтобы все скорее закончилось.
Такая памятная для меня арена… И снова она заполнена жаждущими кровавого зрелища жестокосердными.
Они получат нечто большее!
В центре огромный, испещренный сетью мельчайших трещин камень — темный, как застывшая кровь. Мне не сложно догадаться, это тот самый алтарь, где во славу Талл отданы многие жизни. Правительница сдержала обещание. Все готово к величайшей жертве.
Моя сопровождающая сегодня напряжена и держится немного в стороне. Ее затравленный взгляд направлен на мужчину, что прикован к высокому столбу в центре арены, рядом с алтарем.
Вот только где же Дох?
Замерев, сжимаю рукоять острейшего меча, старательно сохраняя вид невозмутимый и величественный, по моему убеждению, присущий истинной тариль. Сейчас я в том состоянии, когда уже почти готова пустить его в дело, снеся голову ненавистной садистке.
Тук-тук-тук…
Сердце бьется все быстрее. Шум над ареной нарастает — жду не только я. Над этим местом словно веет предчувствие чего-то неотвратимого.
И вот наконец-то! Из прохода позади резного кресла, во главе своего личного эскорта появляется она — женщина моих сегодняшних дум. Но совсем не ее стремится отыскать мой взгляд.
Я с титаническим усилием заставляю себя не смотреть, не шарить в страхе взглядом по фигурам в белоснежных одеждах в поисках Доха. Учтивый поклон, обмен пристальными взглядами, и — о счастье! — боковым зрением я замечаю его.
Жив!
Тук-тук-тук…
Огромное тело моего воина испещрено кровавыми отметинами. При виде этого зрелища в душе поднимается волна жгучей ненависти. Кто бы знал, каких усилий мне стоит сдерживать себя и не кинуться с воем на правительницу, выцарапав ей глаза!
Взгляд Доха непроницаем, он тоже не позволяет себе смотреть в моем направлении. Я же внезапно понимаю, что снова дышу. Ощущаю себя живой!
— Сестры! — Громкий голос взошедшей на помост правительницы разносится над ареной, временно приглушая разноголосый шум. — Все мы сегодня собрались здесь ради великой цели. Наша Богиня многие века направляет нас, делая сильнее и счастливее. Мы служили ей, получая взамен ее невероятное покровительство! Но сегодня особенный день. Мне было дано знамение: именно сегодня начнется изменение этого мира! Наша Богиня получит величайшую жертву, — правительница величественным жестом указала на опутанного цепями Доха, которого в этот самый момент воительницы вытолкнули к самому краю арены. — Ненавистный колдун, который не одно столетие мешал нам подарить Талл этот мир, попал в ловушку. Его участь — стать жертвой для Талл, отдав ей все свои силы. Да свершится чудо! Да явится к нам сама великая Богиня!
