– Должно хватить, – сказал Норт. – А потом, когда система перезагрузится, я напишу скрипт, чтобы замести следы. И запущу им червя. Вот тогда мы с чистой совестью сможет убраться из этого холодильника.
– Червя?
– Отвлекающий маневр, – пояснил Норт. – На случай если кто-то в «Гнозисе» допрёт, что мы поиграли с их святилищем. Они сунутся, обнаружат червя и решат, что схватили нас за руку.
– Очень изобретательно. Это тебе тоже голос подсказал?
– Не-а. – Норт улыбнулся и поцеловал меня в нос. – Голос подсказывает в главном. До такого я и собственными мозгами могу дойти.
Норт перегнулся через меня и снова застучал по клавиатуре. Я следила за его лицом. Прежней усталости как не бывало.
Я ткнулась носом ему в ухо.
– Ты просто чудо, – прошептала я и потянулась, чтобы поцеловать его в щеку.
– Ну, блин! – выдохнул он, напрягаясь всем телом.
Я так и подпрыгнула.
– Что случилось?
– Задел сигнализацию, – объяснил Норт, бормоча ругательства.
Он опять лихорадочно стучал по сенсорной клавиатуре.
– Какую сигнализацию? – спросила я, осторожно слезая с его колен.
Былая радость испарилась. Сердце ухало в груди. Ноги стали ватными. Куда нам теперь бежать?
– Сам не знаю какую. Но задел.
Я взглянула на центральный экран. Вроде там все оставалось по-прежнему. Нет. То, что я увидела, не было цепочкой компьютерного кода. Это были строчки греческих слов.
– По-моему, это загадка, – сказала я Норту.
– Загадка?
– Да, – сказала я, хотя сама и сомневалась в этом. – Дай-ка взглянуть.
Едва только Норт убрал руки с клавиатуры, греческие строчки на центральном экране превратились в пять хорошо знакомых английских строк.
Свободными я создал их, и таковыми им оставаться надлежит,
Покамст не поработят самих себя; иначе
Я должен измнить природу их и прступить закон тот высший,
Вечный, неизмнный, что им свободу уготовил.
Они же – падение уготовили себе.
для продолжения нажмите соответствующую клавишу
Изумление на лице Норта было совершенно искренним. Я видела это краешком глаза.
– Так это же строчки из «Потерянного рая». Те самые, что оставила тебе твоя мама. Слушай, а как ты догадалась?
– Пока я лишь знаю, что это загадка. Мне знаком ее порядок.
– Откуда знаком?
– Когда они… когда Немногие нас проверяли, нам присылали загадки. Там всегда сначала появлялся красный греческий текст. Но те…
Я хотела сказать: «нужно было решить за ограниченное время». И тут в правом нижнем углу экрана я увидела таймер. Начав с шестидесяти, маленькие цифры неумолимо двигались к единице. Одна минута. Даже меньше. Все время, каким мы располагали.
– Поторопись! – бросила я Норту. – У нас остается меньше минуты.
– Рори, за такое время мне не взломать их ключ.
– Тут нужен не взлом, а разгадка. Система требует нажать соответствующую клавишу. Ответ содержится в строчках, иначе бы они здесь не появились.
Несколько секунд мы молча вглядывались в экран.
– Рори, здесь сто одна клавиша, – в отчаянии вздохнул Норт, теребя свой ирокез. – У нас осталось тридцать две секунды. Сомневаюсь, чтобы…
– Может, это буква «е»? – предположила я. – Смотри, в нескольких словах она пропущена: «измнить», «прступить». Наверное, это не просто опечатки.
– Я думаю, букву «е» специально убрали, чтобы направить нас по ложному следу. Обычная уловка.
– Но смысл этих строчек никуда не делся. Нужно сосредоточиться на нем. Что значит…
