Норт вдруг подскочил на стуле.
– Понял! Мильтон здесь говорит о порабощении человека, – возбужденно затараторил он. – Человек хочет вырваться из рабства. Значит, нужная клавиша –
Я задумалась. Похоже, так оно и есть. Норт угадал верно. Его палец уже застыл над клавишей ESC, ожидая моего кивка. Оставалось двадцать секунд. У меня опять колотилось сердце. Я закрыла глаза. Нужно принимать решение, и как можно быстрее.
«Свободными я создал их, и таковыми им оставаться надлежит». И вдруг мне вспомнились слова Змея во время посвящения: «Глупец всегда будет искать себе хозяина».
– Нет! – вырвалось у меня. – Человеку незачем вырываться из рабства. В этом-то весь смысл. «Покамест не поработят самих себя». Самих себя… Нужно просто идти дальше… Нажимай «
Норт не мешкал и не спорил со мной. Он послушно нажал клавишу ввода, и все слова исчезли. Все, кроме одного.
ПРОДОЛЖИТЬ.
Почти сразу же на экране появилось новое окно со словами: КОМАНДА_ВЫПОЛНЕНА.
– Спасибо, – прошептал Норт. Он даже обмяк. – Я думал, нам кранты.
– А разве нет?
– Пока что нас не обнаружили, – сказал он, кладя голову мне на живот. – Теперь подождем результатов.
Я смотрела на часы в нижней части экрана. 23:58… 23:59… 00:00. Когда ничего не произошло, я постучала Норта по голове.
– Уже полночь. Может, они вообще раздумали отключать серверы?
– Не торопись. – Норт не поднимал головы, и потому его голос был непривычно глухим. – Перезагрузку такого уровня включает не машина, а человек. Оператор «Гнозиса» решил выждать пару минут. Ему нужно убедиться, что все убрались из внутренней сети. Тут лишние минуты особого значения не играют.
– Когда серверы снова загрузятся, они уже будут работать по новому алгоритму? – спросила я.
– Вроде должны. – Норт выпрямился. – Хотя я не очень представляю, как солнечная буря повлияет на всю работу Люкса. Но если приложение не скопытится, ему придется работать уже по новому алгоритму.
– А что будет с нами? Нам ничего не грозит?
– Нет. Мы с тобой будем в полной безопасности, – пообещал Норт, снова усаживая меня к себе на колени. – Мы засядем в моей квартире. Там хватает электроники, работающей на батарейках. Будем лопать консервированные спагетти со всякими вкусностями. Прямо из банок. Холодными.
В 00:02 гул в серверном зале начал смолкать. Одна за другой колонны серверов отключались. Последним отключился терминал, и, когда это произошло, в зале наступила полная тишина. Освещение тоже погасло, сменившись призрачным зеленым мерцанием аварийных ламп.
– А вдруг сюда кто-нибудь войдет? – шепотом спросила я.
– Мы убежим, – не поднимая головы, ответил Норт.
Но серверный зал оставался пустым, если не считать нас. Еще через несколько минут включился свет и раздалось попискивание оживающих серверных колонн. После тишины оно действовало мне на нервы. Как будто что-то должно было произойти.
И произошло. У нас за спиной что-то громко щелкнуло. Я дернулась.
– Что это?
– Пока не знаю, – ответил Норт, его тоже насторожил этот щелчок.
Вскоре мы поняли, в чем дело. Семиугольная дверь напрочь исчезла, словно ее и не было. Только гладкая металлическая стена.
– Похоже, при перезагрузке дверь автоматически закрывается, – сказал Норт. Голос у него был подавленный.
Я промолчала. «Мы заперты», – мысленно сказала я себе, но мой мозг почему-то отказывался в это верить. Я думала, меня охватит жуткая паника и я начну вопить во все горло. Вместо этого я сидела как изваяние и смотрела на стену. И кто бы сказал, что совсем недавно в ней была семиугольная, чуть приоткрытая дверь?
– Рори, – услышала я голос Норта.
– Здесь должен существовать другой выход, – спокойно сказала я.
Настолько спокойно, что сама удивилась. Но ведь мама знала о существовании другого выхода, иначе она не вышила бы два оранжевых крестика. Две точки входа и выхода. Одна на кладбище. Вторая… вторая должна находиться где-то вблизи водохранилища.
– Пока что я вижу только два лифта, – произнес Норт. – Чтобы их вызвать, нужна специальная карточка. И потом, куда они нас поднимут? К вооруженным охранникам? Надо попробовать что-то сделать с дверью, через которую мы вошли. Неужели ее нельзя открыть изнутри? – Норту было страшно. Впервые за все это время.
