Норт был прав. Все это очень напоминало новогоднюю ночь. Площадь была запружена народом. После отключения электричества закрылись все станции зарядки электромобилей – основного транспорта в пределах Нью-Йорка. Передвигаться могли лишь машины, работающие на бензине. Но и они были напичканы электроникой, а поскольку система навигации не действовала, вряд ли сейчас кто-то отважился бы сесть за руль.
И все, что происходило внизу и вокруг нас, – дело наших рук. В первую очередь талантливых хакерских рук Норта. Но что, если вспыхнет стихийный бунт? Как надвигающаяся солнечная буря подействует на человеческую психику? На одной только Таймс-сквер собралось несколько сот тысяч. Люди заполнили все улицы, они стояли на балконах и даже на крышах. Такого Бродвей еще не видел. Неужели людьми двигало желание полюбоваться на звезды? Согласна, ночное небо красиво, однако ничего сверхъестественного на нем не происходило. Никаких комет и метеоров. Даже полной, низко висящей луны не было. И тем не менее наблюдение за ночным небом занимало верхнюю строчку в списках возможностей. Почему? Закат был гораздо красивее, но тогда Люкс еще не торопился выгонять людей на улицу.
Люди смущенно поглядывали на дисплеи своих унисмартов. Они испытывали то же недоумение, что и я. Наверное, и им было непонятно, ради чего они вдруг очутились на ночных улицах. Я заметила, что они почти перестали смотреть на небо. Люди нервно постукивали по дисплеям своих «Джемини голд», ожидая новых подсказок Люкса.
Я смотрела на людские толпы, надеясь, что хотя бы инстинкт самосохранения заставит их вернуться домой. И вдруг… Покалывание во всем теле, словно по костям пропустили электрический ток. Секундное ощущение. Я видела, как вздрогнул Норт. Значит, он тоже почувствовал. И не только он. Судя по возгласам, почувствовали все.
– Что это было? – спросил Норт.
– Сама не знаю, – ответила я.
У меня колотилось сердце, волосы стояли дыбом, а на языке появился привкус меди.
– Может, это вызвано солнечной бурей?
Я вглядывалась в темноту. Никто не кричал и не стонал. Кажется, пострадавших не было.
– Аврора! – громко произнес Норт.
Мне было странно услышать от него свое полное имя, да еще с такой интонацией. Внизу снова послышались удивленные возгласы, потом раздались крики. Глаза всех устремились к небу.
Я напряглась всем телом и тоже запрокинула голову. За частоколом небоскребов я увидела полоску горизонта. И снова прозвучало мое имя, теперь уже в голове.
На небе появились яркие разноцветные сполохи. Цвета были иными, не похожими на рассвет или закат. Через несколько секунд я догадалась: северное сияние. Косые зеленые лучи, направленные вниз. Косые сиреневые лучи, устремленные вверх. И непередаваемое сочетание красок в тех местах, где они перекрещивались. А редчайшее в этих широтах северное сияние продолжало рисовать небесные картины. Из хаоса разноцветных плоскостей возник грубый, но узнаваемый рисунок голубя с распростертыми крыльями. У меня кружилась голова. Я втягивала холодный ночной воздух. Казалось, Вселенная протягивала мне руки, чтобы приподнять над землей и приблизить к своей бесконечности.
Норт взял меня за руку. Мы стояли и завороженно смотрели на небесное празднество.
– Это для тебя, – прошептал он.
Снизу долетали обрывки возбужденных разговоров. Я заставила себя оторваться от неба и взглянуть вниз. Дисплеи унисмартов мигали и гасли, но никто не обращал на них внимания. Люди смотрели на небо. На тех, кто рядом. Впервые за много лет они смотрели в глаза друг другу, а не пялились в свои унисмарты. Такого я еще не видела. Люди вдруг обнаруживали, что им есть о чем поговорить. Они заново открывали ценность простого человеческого общения. Это было не менее впечатляющим, чем северное сияние над Нью-Йорком.
Впервые за эти дни у меня появилась надежда. Я чувствовала ее волны, разливающиеся по всем клеткам моего тела. Впервые за эти дни я улыбалась во весь рот, и моя улыбка не была напускной. Она пронизывала меня целиком, достигая самых глубин моей души.
Эпилог
– Поздравляю с днем весеннего равноденствия, – говорит он, ставя на стол коробочку.
Чувствуется, сам упаковывал подарок.
– Вроде сегодня еще какая-то дата, – включаюсь в игру я. – Вспомнила! У меня же сегодня день рождения.
Это правда. Сегодня мне исполняется семнадцать.
