больше, чем признавался себе. Что, если они на самом деле похожи?..
«Вот и отлично, — остановил себя Глеб, — я сейчас должен стать им, мыслить, как он».
Парень вышел на середину собора. Ребята молча следовали за ним, но Глеб, сосредоточившись на своих ощущениях, не обращал на них внимания.
Он остановился и закрыл глаза. Тут должна быть логика.
Если вспомнить истории, связанные с захоронениями, самые большие вопросы вызывают могилы последних Романовых. Многие сомневаются, чей же прах в действительности был похоронен под их именем.
Затем есть легенда об Александре I. Даже некоторые историки высказывают мнение, что его могила пуста и он вроде вовсе не умер в Таганроге, как гласит официальная версия, а ушел в подвижники, посвятив себя служению Богу, постам и молитвам.
Есть еще одна, уже наверняка пустая могила — княгини Александры Георгиевны, принцессы греческой и датской, вышедшей замуж за Великого князя Павла Александровича. Ее прах был перенесен из собора уже в двадцатом веке, по просьбе греческого правительства.
Где легче спрятать что-то? В одной из пустых могил, и могила Александры Георгиевны, о которой почти никто не знает, по-своему идеальна. Княгиня умерла, когда ей был всего лишь двадцать один год, далекая от политических интриг и смут конца девятнадцатого века, любящая и любимая, заботящаяся лишь о семейном счастье. У нее была простая человеческая жизнь.
Не пустая ли могила княгини, бывшей великой только по названию, приняла в себя опасные артефакты? В этом чувствовался элемент тонкого юмора, который пришелся бы по душе Евгению Михайловичу.
Уже не сомневаясь, Глеб направился к могиле Александры Георгиевны. Она находилась у южной стены, с краю, во второй группе могил. Белый камень, большой золоченый крест и скупые строки на табличке, размещенной на боковой стороне надгробия. В них — официальная квинтэссенция ее недолгой жизни, такая же пустая и формальная, как эта могила.
— Здесь, — тихо сказал Глеб.
В наушниках послышались голоса. Засевшие наверху колокольни люди Евгения Михайловича вели переговоры о сдаче с людьми Полякова. Еще немного — и в собор ворвутся победители. «Мы на стороне победителей, но с ними ли мы?..» — мелькнуло в голове Глеба.
Северин подошел к надгробию, примерился и, упершись ногами в пол, принялся толкать каменное изваяние. Мышцы на руках друга вздулись, а на шее четко выступили вены. Надгробие оставалось недвижимо. Очевидно, ничего не получится. Северин, конечно, потомок самого великого лесного бога и обладает огромной силой, но есть же у этой силы границы.
Интересно, как надгробие поднимали люди Евгения Михайловича, если действительно прятали артефакты именно здесь?.. Нет ли тут какой-то хитрости?
— Погоди, — остановил друга Глеб, присел на корточки и, направив свет фонарика на пол, вгляделся, а затем осторожно провел пальцами. Так и есть — едва заметные царапины. Может…
Он толкнул надгробие против часовой стрелки и почувствовал, что оно слегка сдвинулось.
— Понял, — пришедший на помощь Северин сдвинул его еще сантиметров на двадцать.
Расчеты оказались правильными. В полу находился небольшой люк.
Что-то кольнуло Глеба в шею. Парень потер уколотое место и нащупал расстегнувшуюся булавку. Ну да, шаман! А Глеб-то совсем про него забыл!
Когда они с ребятами собирались на вылазку, старый шаман явился к нему сам, без приглашения. И одежда на нем на этот раз была вполне приличная — вышитая куртка из оленьей шкуры с волчьей опушкой, такие же брюки и мягкие сапоги. В общем, как и положено нормальному чукче.
— Ну вот, — сказал старик, присев в углу, — молодой шаман собирается за сильными вещами в обитель огненных людей.
— Собирается, — подтвердил Глеб. — И ты можешь пойти со мной за своим бубном.
— Спасибо, молодой шаман, — чукча затряс головой, — только не пустят меня в сильное место. Суров и гневлив ваш Бог!
— Значит, ты можешь и не получить бубен, — пожал плечами Глеб. — Я обещал его достать, но передать тебе, возможно, и не получится. Ты знаешь, что теперь мы не одни.
— Знаю, знаю, — старик снова покивал. — Однако молодой шаман может пронести меня с собой так, чтобы ваш Бог меня не обнаружил.
— Ну и как же?
И тогда шаман превратился в эту самую булавку. Должно быть, пришло время его освободить. Глеб вынул булавку из ворота свитера и бросил на пол.
Серая тень, едва заметная в полутьме собора, потянулась к хранилищу и исчезла.
«Половину сделки ты выполнил. Еще увидимся, молодой шаман», — прозвучал в голове голос. Ну что же, справедливость восторжествовала, старик получил свой бубен.
— Поторопитесь! — прошептала Ангелина. — Они уже близко, я слышу их! Мы не успеем!
