несколько факелов освещали развешанные на стенах картины с изображениями знатных дам в роскошных платьях, правителей, восседающих на тронах, пейзажи с цветущими полянами и заснеженными горами. Только в одной раме на левой стене виднелся незарисованный холст черного цвета.
Стояла такая тишина, что девочка слышала звук собственных шагов, и стук ее башмаков по каменным плитам раздавался жутковато.
И тут в конце коридора она увидела монаха. С низко надвинутым капюшоном он стоял, скрестив руки.
Нина остановилась.
— Я очень зол на тебя, глупая девчонка. Ты и правда поверила, что смогла уничтожить меня? — Голос медленно выговаривал слова.
— Я уничтожу тебя сейчас! — с вызовом ответила юная алхимичка.
— Подойди ко мне, я жду, я тот, кто тебе нужен, — завел свою обычную песню монах.
И опять повторилось все, что уже случалось не раз: девочка, притягиваемая как магнитом, сделала несколько шагов навстречу Голосу.
— Войди со мной в мир, которого не существует, — сказал монах, протягивая руку в направлении черного холста.
После чего он взлетел над полом и растворился в черном квадрате.
Сильнейший порыв ветра подхватил Нину и понес туда же.
Три-четыре кувырка в воздухе — и девочка очутилась в странной белой липкой субстанции, испачкавшей всю ее одежду, волосы и руки.
«Где это я?» — Нина попыталась выбраться из белой пасты.
Поднявшись на ноги, она увидела, что рядом с белой горкой, где она до этого барахталась, находятся другие, и все разного цвета. Это были краски.
«Синий, голубой, зеленый, фиолетовый, желтый… для чего все эти краски?» — подумала она и услышала Голос:
— Ты находишься на палитре с красками, которой пользуются художники. Посмотри направо. Видишь квадратный холст. Он приготовлен для тебя. Можешь рисовать на нем все, что тебе захочется.
Нина подняла с пола кисть и, переходя от одной краски к другой, принялась рисовать.
«Голубое небо, серебряные звезды, Шестая Луна, светящаяся зеленым светом, а под ними Платон и Красавчик, смотрящие в космос…»
Девочка ощущала себя настоящим художником. Через несколько минут картина была готова.
— Как красиво! — вырвалось у нее, когда она отбросила кисть.
— Да, великолепно! — подтвердил Голос. — И так же великолепна была танцовщица, которую ты вырубила из куска мрамора, и так же великолепна мелодия, извлеченная тобой из скрипки, на которой ты играла.
Нина обернулась и увидела, что краски исчезли. Опять наступил мрак, лишь тоненький лучик света виднелся где-то в глубине.
— Я подарил тебе счастье, а чем ты отблагодарила в ответ? Во всем исключительно твоя вина, потому что ты меня не слушалась. — Голос звучал так грозно, что Нина перепугалась до смерти.
Внезапно пол задрожал, в центре образовалась широкая и глубокая щель, из нее поднялась, растекаясь, раскаленная лава, полыхнули языки пламени.
В пламени появились три изображения: статуи с острова Пасхи, египетский Сфинкс и пирамида Кукулкан. Они были разрушены и охвачены огнем, а вокруг них лежали бездыханные ласточки. Много-много, целые тысячи.
— Вот что ты наделала! Ради того, чтобы завладеть Тайнами, ты разрушила три чудесные цивилизации! Ты принесла им разорение и смерть!
— Нет, неправда! Я спасла Шестую Луну! Я освободила Воздух, Огонь и Землю, которые Каркон засадил в клетки в своем дворце! — дрожа всем телом, крикнула юная алхимичка.
— И ты веришь, что этим ты сотворила добро? Ты ошибаешься! Ксоракс — всего-навсего вредная колдовская иллюзия! Только Алхимии Тьмы содержит Истину Вселенной! Ты должна слушать и слушаться меня! — Монах стоял среди языков пламени, на глазах становись все больше и больше. — Ступай за мной! Я — то, что тебе необходимо! — гремел Голос, и каждое сказанное им слово, казалось, пронзало сердце девочки.
Нина почувствовала, как силы покидают ее. Она сунула руку в карман и поискала палочку Правдус. Если бросить ее в Голос, это спасет ее.
— Не делай этого! — взревел Голос.
Девочка словно оцепенела, даже не было сил бросить палочку Правдус: действовал гипноз Убеждения.
Лава продолжала прибывать, заполняя комнату, дышащая жаром пропасть расширялась.
— Иди за мной и не заглядывай в бездну, — проговорил монах, расправляя рясу, отчего стал похож на огромную летучую мышь.
— Никогда! Никогда я не буду на твоей стороне! Я предпочту умереть, чем перейти на сторону Зла! — Нина зарыдала от бессилия и отчаяния.
Потом она набрала в легкие побольше воздуха и прыгнула в огнедышащую бездну.
Нечеловеческий крик потряс замок. Стены прорезали огромные трещины, картины с них попадали. Оставался висеть только черный холст, но мгновение спустя он вспыхнул ярким пламенем.
Нина открыла глаза и рывком села на кровати. Слезы ручьями катились по ее щекам, и она громко кричала от приснившегося кошмара.
Проснувшиеся и перепуганные, пес и кот тоже вскочили. Платон вспрыгнул на шкаф и зашипел, а Красавчик залился громким лаем, разбудив Любу,
