– Это разве не сказки детские?
– Нет, это все мои творения. Вот, для примера, последнее – пойдем, покажу.
В соседней комнате на полу лежали огромные доспехи, переливаясь всеми цветами радуги.
– Это на Гримтурса, что ли, какого-нито, великана с севера? – поинтересовался Яков, с интересом разглядывая огромный доспех.
– Почему сразу на Гримтурса? Есть у нас и поближе гиганты. Это Святогору мой подарок, ему царя охранять; он и так силен сверх всякой меры, а с таким доспехом и вовсе будет непобедим.
– Царя?
– Я все время забываю, что ты не в курсе последних событий, – спохватилась Марья, – князь Владимир убит, его сын поднял мятеж, но был разбит и бежал. Правит теперь Тридевятым царством его сестра Аленушка, но это только для виду, на самом деле галицкий князь Даниил, бояре да Кот Баюн ею вертят как хотят. А Святогор все это время прятал законного наследника престола, ждал, пока тот подрастет. Мы также законного царя поддерживаем, так что ты не спеши нас во враги записывать.
Это была новость. Даже не просто новость, это была НОВОСТИЩА! Наследник царя жив, Святогор стоит за него. Конечно, его сопровождающая могла и соврать, тут верить никому нельзя. Но Святогор соврать не мог. Если Святогор действительно сказал, что кто-то – наследник бывшего царя, так оно и есть. Богатырь врать не умеет, да и не стал бы. А раз объявился наследник, то впереди смута большая, не все наследника павшей династии рады будут видеть на престоле, особливо князья. Ой, война будет, если это все правда: такие события заворачиваются, а он сидит в плену…
– Вижу, вижу, как глаза заблестели, – усмехнулась боярыня, – я тебя даже выпущу. Да, не смотри так, отпущу. Но не сейчас. Зима кончится, и весной Святогор войско двинет на Киев. Так что после этой кампании и отпущу, а там уж сам будешь решать, кто тебе друг, а кто враг. Про нас ты ничего все равно путного сказать не сможешь, лазейку, позволяющую с помощью кикимор наш град обнаружить, мы уже заткнули. Хоть стадо зеленокожих пригоните, все без толку будет. А пока время у нас поболтать есть, нам смышленые лазутчики нужны. Войска у нас в городе нету, только стража, так что мы не военной силой берем, а тем, что знаем много. Где, когда и как нанести удар, а где отойти. У нас такому, как ты, будет интересно, слово тебе даю. А сколько всяких тайн да диковин в этих стенах спрятано, не перечесть.
Словно подтверждая слова Марьи, в мастерскую вошло очередное диво города Китежа: существо с телом птицы, но лицом и грудью человека – женщины, если говорить точнее, и весьма ладной, не считая птичьей части. Яков понял, что перед ним та самая птица Гамаюн, о которых он слышал разве что только в сказках. Китеж умел удивлять; чудесная птица выглядела недовольной, она прошла мимо него с Марьей Искусницей и попросила у скатерти- самобранки освежающего кваса.
– Ничего не удалось увидеть?
Марья замерла, выжидающе глядя на свою чудную собеседницу.
– По Святогору ничего, ты же знаешь, с богатырями в этом деле всегда сложно.
– Стало быть, по царю Мстиславу что-то удалось? По Мстиславу сейчас важней всего пророчества уловить.
– «Что-то», – передразнила Гамаюн, – точнее и не скажешь. Он не будет убит в ближайшее время – наверное, так можно истолковать то, что я видела.
– Это отличная новость, – обрадовалась Марья.
– Хорошая, – согласилась угрюмо пророческая птица, – только помни про Сарлавана.
– Помню, – кивнула Марья, – так что это только Святогору, уж он тоже не забудет, Сарлаван его ученик был.
Яков знал эту историю, хоть и почитал ее больше за сказку. Один из первых богатырей земли Русской, Сарлаван, ученик Святогора, получил от вещей птицы пророчество, что не будет убит в следующем бою. После чего полез в самое средоточие битвы и закономерно был убит. Мораль была простая: пророчества – лишь подсказка, а не точное указание; битву тогда выиграли, и останься Сарлаван на левом фланге, как и говорил ему Святогор, он бы остался жив. Говорили, что с тех пор Святогор не жаловал пророчества и всяких вещунов.
– Не удалось увидеть, кто в итоге выйдет победителем?
– Я тебе уже говорила кто, да ты не слушаешь меня.
– Потому что мне кажется, что тут как раз ситуация, схожая с той, в которой оказался Сарлаван.
– Не схожая, – отрезала Гамаюн, – то виде?ние было особое. Правда-Истина. Говорю тебе еще раз, Русь объединит Иван-царевич.
– Да, – кивнула Марья, – услышав твое пророчество, мы и вмешались, послав на помощь Садко с новгородцами и не мешая двигаться войску Даниила Галицкого. Да, победа была у сына Владимира в кармане, и мы ее у него вырвали. Пророчество сбывалось? Сбывалось. Мы его изменили, вмешавшись? Изменили. Сарлаван, один в один.
– Не понимаешь ты, – вздохнула птица, – он тогда мне в глаза посмотрел, и я ясно увидела – вот кто победителем выйдет, вот кто Русь объединит, да так, что никакому Владимиру не снилось. Я такое ясное виде?ние лишь однажды получила, когда увидела Финиста – Ясного Сокола: меня как ножом в сердце кольнуло – вот он, конец династии русских царей.
– Вот только династия не окончилась, благодаря Святогору. Внук царя жив, а Финист – уже нет. Снова не сбылось пророчество.
