Михаил от стыда не знал, куда прятать глаза.
– Да, – проговорил он с трудом, – я издалека…
– Ты странный, – сказала она. – Взрослый мужчина, а что-то в тебе детское… Это так интересно… Ну-ка возьми меня за сиськи…
Михаил в испуге оглянулся по сторонам.
– Здесь?
Она засмеялась.
– Не рискнешь? Как здорово… А за жопу? У меня там такие сдобные и горячие булочки… Ох, ты в самом деле краснеешь! Нет, теперь меня от тебя и подъемным краном не оторвешь… Ладно, что там время терять на прелюдии? Пойдем наверх, утолишь свои зверские наклонности, в таких тихонях чего только не прячется. А я отдамся так, как ты хотел только в жарких и непристойных снах…
Глава 14
И, не дав ему слова сказать, взяла за руку и потащила через толпу во дворике, а затем в зале с оглушающей музыкой повела по широкой лестнице наверх, где на следующем этаже справа и слева ресторанные столики и публика чуть постарше и посолиднее, а на третьем этаже уже настоящие комнаты по обе стороны длинного коридора.
Михаил дал втащить себя в ближайшую комнату. Женщина пинком захлопнула за собой дверь, он ожидал, что потащит его в постель, однако прижала его к стене. Гибкие руки обхватили за шею, их взгляды встретились, он покорно дал нагнуть себе голову, продолжая смотреть ей в глаза.
– Ты прекрасен, – прошептала она, – я чувствую в тебе силу… это просто пьянит и завораживает…
– Ты сама, – пробормотал он, – совершенство…
Осознал, что так и думает, она в самом деле совершенство, а женщина в ответ на его неуклюжий комплимент только загадочно улыбнулась и коснулась губами его рта.
Ничего не произошло, только сладкая дрожь прокатилась по его телу, а она продолжала прижиматься к нему все крепче. Он чувствовал ее мягкую и такую горячую грудь, что становится все тверже, ее руки сжимали его с неженской силой, а губы прижимались все сильнее в жарком, уже опаляющем поцелуе.
Он ощутил жар во всем теле, а она задышала чаще, задвигалась, ерзая грудью по его торсу, застонала в сладкой истоме.
Жар от ее тела стал одуряющим, Михаил понял, что готов поддаться его сладости и безумному зову, но как в тумане смутно увидел багровые русла с текущей через раскаленные валуны магмой, проносящиеся в дымном мареве багровые фигурки с крыльями летучих мышей…
Она в сладострастной истоме закрыла глаза и начала тянуть из него жизнь, Михаил стиснул челюсти и позволил своей силе истечь в нее, как она и желала.
Ее отшвырнуло, в глазах мелькнул дикий ужас. Колени красивых ног подогнулись, она рухнула на пол навзничь, в глазах все еще ширится непонимание и смертное изумление.
– Ты… ты…
– Да, – ответил он невесело. – Да.
Хотелось почему-то сказать «покойся с миром», как говорят люди при смерти близких, но у демонов нет ни смерти, ни воскрешения, просто исчезают бесследно, и она тоже через несколько мгновений испарилась тихо и незаметно.
Он медленно открыл дверь, чувствуя некую неясную потерю, выдвинулся в коридор, и только когда спускался на первый этаж, там встретившаяся девушка-официантка с пустым подносом сказала ему с лукавой улыбкой:
– Вы там… внизу… поправьте…
И указала взглядом, а он спустился по лестнице и только в зале среди танцующих сообразил, что ему уже успели расстегнуть до половины застежку на брюках. Да и рубашку нужно поправить, это же так важно…
Не зная, где искать Азазеля в этом шумном сборище – ночной клуб занимает чуть ли не весь квартал, так ему показалось, – он на всякий случай вышел в тот же задний двор, еще издали окунаясь в ритмичную музыку, ароматы вина и раскованных женщин, но едва сделал первые шаги по газону, как навстречу вышел хохочущий во все горло Азазель.
– Видел бы свое лицо! – заявил он самодовольно. – Хотя можешь посмотреть, вон там зеркальная стена… Нет, это ты уже сделал нужную морду лица, будто на биометрический паспорт сдаешь… Как прошло?
Михаил сказал со злостью:
– А ты не догадываешься?
– Это риторический вопрос, – ответил Азазель бодро. – Что, я в самом деле жду ответа? Ты же прост, как Ваня Пряник. Ответ знаю, просто интересно, что хрюкнешь… Хотя и это знаю. Скучный ты, Михаил. Но забавный.
Михаил буркнул:
– Ты же сказал, увидимся утром!
