Сейчас мы их…
Кристалл в зажиме пискнул, словно живое существо, словно мышка, угодившая в кошачьи когти. Студиозусу Вениамину Скорре всегда было почему-то жалко этих смешных белых зверьков с чёрными бусинками глаз, над которыми ставили в виварии опыты его одноклассники-медики. Нет, он всё понимал, жизни человеческие – это не жизни белых лабораторных мышек, специально для того и выведенных; но жалко ему их было всё равно. И кристалл сейчас пискнул, словно та самая мышка…
– Демоны… – сквозь зубы прошипел чародей. – Джованни, неужели…
Он хотел сказать «неужели мы опоздали», но в этот миг кристалл в зажиме ярко вспыхнул, холодной алой вспышкой. Яркой настолько, что озарилась вся обсерватория, словно тут начинался пожар.
На сей раз, знал мастер, он попал и попал крепко. Не спуститься вниз; не подняться наверх. Он сумел бы, окажись тут обычная скала; и без особого снаряжения ему случалось влезать на головокружительные кручи. Два гномьих кинжала да гномьей же работы кошки, верёвка-самообвязка – и он поднимется почти на любой откос.
Почти на любой. Здесь же стена гладкая, словно отполированная. И не просто отполированная, но и все трещины, даже самые мельчайшие, заделаны.
А упыри внизу так и мелькали, так и сновали туда-сюда. Вылетали и в крылатой своей ипостаси, из устья то одного, то другого тоннеля; рано или поздно воспользуются и этим. Особенно, если та упырица закончит свои поиски и решит, что о случившемся следует доложить.
С дыркой от стрелы в плече, пусть и со всеми снадобьями мэтра Бонавентуры, он долго не продержится.
Начать расставлять ловушки и капканы? Их у него с собой всего ничего, припасы остались большей частью в седельных сумках его бедного варана. Ох, выместят на нём упыри злобу, на невинной животине!
Ну ничего. Ты всегда знал, что этот день придёт, приятель. Охотники не умирают в своих постелях… хотя пример старого Торфинна говорил об обратном.
Нечего больше ждать. Надо попытаться выбраться, как бы безумно это ни звучало. Выбора нет – идти обратно по коридору, потом лезть вверх по вертикальной шахте в надежде, что ему удастся отыскать, как открывается изнутри потайная дверь, что там не окажется стражи (или хотя бы не больше трёх-четверых)…
Нет, иного тут не придумаешь. Если дело обернётся совсем скверно – ну, есть горошинка с ядом. Но, в любом случае – магистр Вениамин должен узнать.
Мастер достал из кармашка заветный кристаллик.
Где-то там, за пределами Академии, за стенами Цитадели, мастер привёл в действие свой кристалл.
И теперь нужно было не всплескивать руками, а быстро, ни на что не отвлекаясь, «установить местонахождение источника первичного сигнала», как говорилось в учебниках.
Работа. Только работа. Как у автоматона. Всё рассчитано заранее, все чары «на ниточке», как говорили в Академии.
Захват. Фиксация. Удержание. Расчёт направления. Расчёт углового отклонения от линии горизонта. Ещё одна фиксация. Наложение…
Во рту пересохло. Глаза плотно зажмурены, и маг увидел мрачные своды какой-то исполинской пещеры.
Мгновения таяли, словно капли внезапного дождя на раскалённых солнцем камнях.
Чародей вглядывался в картину, явившуюся на обратной стороне плотно зажмуренных век.
Мэтр Бонавентура замер, словно окаменев, правда, ненадолго – по лестницам уже несся звонкий перестук подбитых железом каблучков.
– Что здесь происходит? Что здесь происходит, демоны бы вас всех побрали?!
Госпожа Алисанда де Брие ди Бралье дю Варгас бежала по коридору. За ней, подбирая юбки, мчались, как на пожар, Корделия Боске и Марион де Сегюр.
Госпожа Алисанда почти влетела в обсерваторию – и угодила прямиком в объятия мэтра Бонавентуры. Даже не в «медвежьи» – мелковат медведь был для такого сравнения – а в объятия горного великана.
Правда, в отличие от оного, мэтр Бонавентура был идеально выбрит, надушен соответствующими благовониями и облачён в чистый балахон.
– Милсдарыня Алисанда! Радость моя от возможности лицезреть и обнимать вас поистине безмерна!
– Убери руки с моей задницы, Фиданца! – яростно зашипела Алисанда ему прямо в лицо. – Да отпусти же ты меня!
– Простите, моя дорогая госпожа, – алхимик улыбнулся ещё шире и любезнее. – Но у магистра Вениамина там сейчас весьма важный процесс, помехи которому никак не могут быть допущены. Понимая ваше стремление как можно скорее обнять вышеупомянутого господина…
– Фиданца! – взвыла чародейка. Она не могла пошевелиться, огромные ручищи Бонавентуры прижимали её локти к бокам, и вырваться не было никакой возможности. – Корди, чего застыла?! Мари!
