– Если еще неделю продержимся, то можно брать его тепленьким! – Она в азарте потерла руки.
– Ингрид, он четко представляет, кто я и кто вы, – резонно возразила я.
– Я вас умоляю! Мы еще не взялись за него всерьез, – мило улыбнулась затейница.
При взгляде на Ингрид мне отчего-то стало очень жаль дракона. Но быстро себя одернула: он сам виноват, что довел до такого! Тут я с ней была солидарна во всем.
– И я вас прошу, начните обольщать эту твердыню морали, – умильно хлопнула ресницами в мою сторону «несчастная женщина», способная перевернуть весь мир ради любимого.
Обсудив подробно план по завоеванию «нашего мужа», я отправилась готовиться к ответственной миссии. Из всех платьев выбрала самое откровенное, у которого вырез декольте балансировал на грани приличия. В этот раз высокую прическу делать не стала, лишь слегка уложила пряди волос, подняв их с висков и позволяя локонам свободно виться и спадать по плечам.
Ингрид вызвала перед ужином Дрегаса, и они недолго поговорили. Я уже знала, что она откажется от ужина и сообщит ему, что собирается уснуть пораньше. Мне же нужно было принести ей с кухни порцию хорошо поджаренного мяса и графин с морсом. Ингрид сообщила, что действительно не собирается выходить сегодня из своей спальни.
Смирившийся с моим присутствием хозяин дома сидел за столом, нахмуренный после беседы с женой. Я заинтересованно на него поглядывала, прикидывая, с чего начать разговор.
– Почему вы меня так разглядываете? – неожиданно спросил Дрегас, даже не посмотрев в мою сторону.
– Предположить, что вы мне нравитесь как мужчина, не можете? – кокетливо спросила его и повела плечиком, отчего воздушная ткань, прикрывавшая кожу, сползла вниз.
– Кетрин, давайте поговорим откровенно, – поднял на меня тяжелый взгляд дракон.
Я отправила в рот еще один кусочек мяса, показывая тем самым свое молчаливое согласие на этот тяжелый для Дрегаса разговор. Трудно ему приходится, такая ответственность давит на него со всех сторон, но он настоящий стоик, держится молодцом. Не каждый мужчина выдержит такое испытание, когда рядом нет жены, а женщина, сидящая напротив, строит ему глазки.
– Это не моя идея, – весомо произнес Дрегас.
– Я знаю, – мило улыбнулась ему.
– Ингрид все это задумала, а теперь еще и слегла. Я даже не могу с ней серьезно поговорить обо всем. При одном упоминании о возможности вашего отъезда на ее щеках загорается лихорадочный румянец, и ей становится трудно дышать.
Вот артистка! Снимаю в восхищении шляпу. Ох, добьет она своего благоверного таким подходом.
– Не думаю, что мой отъезд решит ваши проблемы, – заметила я.
– Ваше присутствие их также не решит, – возразил он.
– Господин Дрегас, вы позволите мне говорить откровенно? – спросила я его, раздумывая над темой и поигрывая вилкой в руке.
Получив утвердительный кивок, начала свою вдохновленную речь:
– Насколько я успела понять характер вашей супруги, она очень жаждет этого ребенка, и не в ее правилах отступать, не достигнув цели. Госпожа Ингрид переполнена потребностью отдать всю свою любовь вашему сыну. – Дрегас попытался меня перебить, но я подняла руку, останавливая его и показывая, что еще не все сказала. – Да, боги не дали ей возможности родить самой, и она нашла выход. Ингрид готова принять ребенка от вас и другой женщины и воспитать как родного. Я в восхищении! Можете мне поверить, мне много раз в жизни приходилось видеть реакцию жен, которые узнавали об изменах мужа. А ваша жена проявляет невероятное благородство и мужество. Она не отчаялась, не опустила руки, а продолжает бороться за ваш брак, за вашу любовь. И мне бы не хотелось, но придется напомнить, что, как только старейшины узнают о состоянии здоровья госпожи Ингрид, они непременно будут настаивать на разводе и вашем новом браке.
– Кстати, Кетрин, расскажите, откуда вы так подробно знаете о совете старейшин и что именно они могут сделать в сложившейся ситуации? – прервал меня Дрегас.
– Еще до того, как я сбежала из дома, прочитала в книгах, – запнувшись в середине своей пламенной речи, ответила правду. Хотя до этого совершенно не собиралась рассказывать о себе и своей семье.
– Вы хотите сказать, что в вашей семье были трактаты о родовых связях драконов? – удивился мой собеседник.
– Были. Собственно, всего один трактат, – с неохотой призналась я.
– Откуда он появился в вашей семье? Ведь это, скажем так, весьма специфическое издание, – не унимался дракон.
– Мама получила в оплату за свой труд. Еще до того, как пошла работать на фабрику к гномам, – сказала то, что мне было известно.
– Опишите этот трактат, – попросил Дрегас.
– Вот такой величины, – показала руками внушительный размер, – кожаный переплет и надпись с завитушками: «Драконы туманного утра».
– И ваша фамилия – Гротт? – вкрадчиво спросил Дрегас так, что по моей коже поползли мурашки.
