они безвоздушное пространство вокруг «Витязя» создадут или еду испортят? Да и на самого Дэна неизвестно как повлиять могут. Чем черт не шутит. Потому он и включил в список это все, а еще «предметы первой медицинской помощи и личной гигиены»…
Уронив папку на вытянутые ноги, Мацкевич застонал, бессильно запрокинув голову.
– Значит, так, – после короткой паузы решительно заявил он, вонзая в собеседника твердый, не терпящий никаких возражений взгляд. – Пусть Крючков определится, что ему надо в первую очередь. Причем по минимуму.
– Уже, – кивнул Фредерик. – Он это подчеркнул.
Посол снова пробежал глазами по списку, вылавливая подчеркнутые строки. Удовлетворенно хмыкнул:
– Вот и хорошо. К вечеру со станции все привезу. Чем сейчас занимается техник?
– Спит. Ночью-то работал.
– Потом отоспится. Пусть лучше фростианский учит. Тебе, кстати, тоже спать не придется. Возьми кое-какой товар, сгоняй на рынок. Потолкайся там, с людьми поговори, порасспроси о том о сем. Таки не нравятся мне последние события. Совсем что-то не по нутру. А информации для анализа ох как не хватает.
Мацкевич задумался, положив подбородок на тощий кулак. Посидел так недолго, созерцая пустоту перед собой, но быстро спохватился. Сложил исписанные листы в папку, встал и направился к выходу, бросив на прощание:
– Чего сидим? Таки пора за работу, коллега…
Городской рынок, стиснутый с четырех сторон давно не штукатуренными серыми стенами невзрачных трехэтажек, сложенных из тесаного камня, почти пустовал, что было необычно для такого будничного дня, как этот. Редкие продавцы скучали у лотков, оживая только при виде еще более редких прохожих. В основном люди торопливо пересекали рыночную площадь, спеша по каким-то своим делам. Мало кто бродил меж торговых рядов в поисках покупок и откликался на одиночные окрики зазывал. Но уж если останавливались, то не уходили без обсуждения погоды, здоровья семей и положения дел в стране и в самой столице.
В такие моменты Фредерик, переодетый мелким ремесленником, выставившим на продажу кое-что из «своих» инструментов, весь обращался в слух. До него доносились обрывки разговоров:
– Опять повысили подати… Скоро сами будем травой питаться, как скотина домашняя… Бароны лютуют… Королевским сборщикам все мало, сколько ни дай… Отвернулся от нас Безликий…
– А когда это он нам благоволил? Правильно говорят, что надобно другим богам на поклон идти. Давно пора. А то Безликий, Безликий… Тьфу! Толку от него…
– Лучше уж Безликого почитать, чем Хронга.
– Да под Хронгом люди лучше нашего живут… На севере вон… Нет, сам не видел, но говорят… Чай, не один Хронг с Безликим на весь белый свет…
Чудны дела твои, Господи. Конечно, Безликий не самый положительный персонаж среди богов и особой популярностью у обитателей Фроста не пользуется, но Темный Хронг и того хуже: властелин смерти, ловец грешных душ, ночной демон и кара небесная – все мерзости мира в одном флаконе. Да Безликий по сравнению с ним дитя невинное. И почему все так на него взъелись? Он всего-то и сделал, что «наказал» фростиан, наделив их разной внешностью, в чем лично Фредерик не видел ничего предосудительного. Подумаешь, люди обзавелись собственными лицами (и боги, кстати, тоже). Что тут такого? Можно сказать, индивидуальность приобрели. Как они, интересно, выглядели бы без лиц? Бред! Зато Хронг заставил людей умирать, отняв у них вечную жизнь, изначально подаренную Светлой Анирой. Еще и после смерти покоя не дает, наказывая особо провинившихся. Этакий местный Вельзевул. Вот уж кому явно не стоит поклоняться.
– …Живем надеждой на лучшее. Говорят, наш король собирается умилостивить Безликого, отдав ему в жены свою дочь…
Ух-ты! Еще одна сплетня о правящем клане? Интересно. Разведчик даже дышать перестал, силясь не пропустить ни единого слова.
– Ты, мил человек, верно, перебрал в трактире, а теперь пьяные байки мне травишь, – засомневался продавец, говоривший с покупателем.
– Да чтоб лицо мое все видели! – Мужик привычным движением провел рукой от глаз до подбородка, вроде как побожился. – Сам сегодня слыхал у храма, когда мимо проходил. О том после каждого удара колокола служитель вещает.
– О боги! А я торчу тут весь день спозаранку и не ведаю ни о чем. И когда же церемония будет?
– На этот выходной уже назначили…
Узнав о таком событии, разбежались последние продавцы, окончательно опустошив городской рынок. Волоча сумки с нераспроданными товарами, они торопились на храмовую площадь, чтобы самим убедиться в правдивости только что услышанных невероятных новостей. Фредерик припустил следом. Его тощая котомка с инструментами, которые прихватил на продажу, не шла ни в какое сравнение с битком набитыми баулами местных торгашей. Приходилось соответствовать образу выходца из самых бедных слоев населения из-за практически невидимой ауры и сравнительно небольшого роста. Иначе бы сразу вызвал ненужные подозрения. Зато сейчас он спокойно, не напрягаясь, обгонял конкурентов, едва волокущих ноги по узким извилистым улочкам. Те громко пыхтели, силясь хотя бы не отстать, но тяжелая ноша не давала даже разогнуться, не говоря уже о том, чтобы нормально идти. Благо лицо за тряпками. Можно смело скалиться во все тридцать два, не опасаясь, что твою издевательскую улыбочку кто-нибудь заметит и примет за оскорбление.
