— Я понимаю, что некоторые ухаживают по несколько лет, прежде чем решиться на подобное, — он вскинул голову, — но это только если есть какие-то сомнения. У меня их нет.
— Как же Риилла? — поинтересовался я, все еще пытаясь овладеть собой. — Тебе наплевать, что скажут отец и твой ненаглядный Ши? Не проще было бы отложить это до Такрачиса?
Сертай испуганно моргнул, но его лицо стало еще упрямее.
— Это одна из причин, по которой я не хочу тянуть. Они не позволят мне сделать этого, — прошептал он, его глаза почти налились слезами. Конечно, не позволят, шакхар тебя разорви! Думаешь, я позволю?!
— Риилла — она другая, понимаешь. Совсем. — Глаза Тая подозрительно блеснули. — А подобной Лиссэ я никогда не встречал!
— Это не повод для чиама, — буркнул я, но полукровка будто оглох.
— Ты слышал Тиана? Если я не сделаю этого сейчас, то в Такрачисе мне это точно не удастся!
Я моргнул. Вся злость слетела с меня, как облако из спор при хлопке о старый шакр. Мальчишка! Сестры, какая тупость! Неужели я был таким же в его возрасте? Нет, тогда я уже был хассуром и не забивал подобной ерундой голову. Что мне с ним делать, когда она откажет?! А если нет? Вдруг примет чиам? Будь она темной, я предположил бы, что все это, начиная от моего спасения и заканчивая ее знакомством с недоучкой, — прекрасно продуманная многоходовая игра, одной из целей которой могли быть эти безрассудные действия Сертая. Кое-кому отлично удаются подобные комбинации, взять, к примеру, мою мать или Ши. Правда, на кону в подобных играх обычно стоит множество жизней.
— Кир, — он все же заметил, как рассыпалось окружающее меня напряжение и по идиотской привычке бросился мне на шею. — Кир, Кир, — яростно говорил он, пока я пытался оторвать его от себя, — я не могу дольше тянуть.
Тут он сорвался с места и одним прыжком достиг гостевой части шерла, я рванул было за ним, но в этот момент мне под ноги попался локарн, и мы оба оказались на полу. Когда я выпутался из его неуклюжих конечностей и поднялся, ругаясь на сжавшегося от страха Маху, бормочущего сдавленные извинения, мой шустрый братец уже уводил недоумевающую Лиссэ в сторону грота. Эльфийка провожала их взглядом, полным ужаса и немой обреченности.
Я набрал побольше воздуха в легкие и долго не выдыхал, пытаясь заместить распирающую меня ярость на безобидный газ. В шерле было очень тихо, поэтому мой шумный выдох прозвучал как рев водопада. Даже близнецы затаились, не перекидываясь обычными шуточками, делая вид, что заняты исключительно приведением в порядок своего оружия. Я же постарался отложить гитачи подальше от себя, чтобы вне зависимости от того, с какой новостью выйдет из грота Сертай, не убить его на месте.
Да о чем же можно так долго разговаривать?! Я уже в который раз вскакивал с места, порываясь вывести обоих из грота, но только менял месторасположение, нервно пробегая в другой угол и замирая там на какое-то время.
Эльфийка сидела на том месте, где ее оставила Лиссэ, в той же самой позе: руки сложены на коленях, глаза безучастно смотрят в одну точку. Из грота послышался радостный смех, и девушка в ужасе уставилась на лучившегося от радости Сертая, показавшегося в темном проеме. Время для меня умерло, пока я рассматривал замершего брата. Долго же ему пришлось уговаривать ее! Я медленно поднялся, соображая, где в последний раз оставил гитачи, еще толком не понимая, что собираюсь делать.
Но Тай, к моему огромному удивлению, лишь скользнув по мне взглядом, нашел застывшую фигурку эльфийки и с улыбкой бросился к ней, падая на колени на шкуру рядом. Взяв ее за руки, он что-то быстро забормотал, отчаянно мотая головой, потом склонил голову, словно ожидая ответа, и, получив слабый кивок, вскинулся и, вытащив чиам из-за пояса, защелкнул его на ее пальцах, бережно соединив с браслетом на запястье. По щекам Риилы текли слезы, но она слабо улыбалась, словно не веря в происходящее. Тай, заметив это, обнял ее, шепча на ухо что-то успокаивающе-ласковое, неловко гладя ее по спине.
Я нахмурился, не понимая, что человечка могла сотворить с моим братом. Ли'Ириэнт в углу, улыбаясь до ушей, о чем-то переговаривались с Тианом, бросая на парочку насмешливые взгляды. Целитель утвердительно кивал в ответ. А плетунья все не показывалась. Наплевав на приличия, я пошел за ней сам. Девушка сидела возле купели и рукой выводила замысловатые узоры на гладкой поверхности воды. Обогнув источник по кругу, я уселся на камень напротив нее.
— Твой брат страшный упрямец, ты знаешь? — проговорила она, не отрываясь от своего занятия.
Я только хмыкнул, соглашаясь.
— Чувствую себя словно сражалась с полудюжиной гниелей, — снова заговорила плетунья, вздыхая, — полностью опустошенной.
— Как тебе это удалось? — мне действительно было интересно.
— Он на самом деле любит ее.
Мне послышалось или в ее голосе проскользнули завистливые нотки?
— Иначе ничего бы не получилось. Нужно было заставить его остановиться и подумать, это и было самым сложным. А когда он начал отматывать события назад, анализируя поступки, мысли, чувства, тут уже не пришлось подталкивать его, он сам принял единственно верное решение.
