грейдер, а сам отправил харвестер обратно в ангар и занялся навесным оборудованием тележек.
Посадочная площадка была практически готова, оставалось только купировать верхнюю часть пеньков и залить их синтолитовыми пробками, чтобы не выгорали под кормовым факелом. Джейслав назначил каждому кибер-погрузчику полосу тридцатиметровой ширины и запустил их следом за грейдером. Он немного посмотрел за тем, как механизмы, разрыхляя темную землю, фрезеруют срезы пеньков, а затем заливают углубления светло-серым синтетическим камнем, и вернулся в лабораторию, чтобы завершить работу с образцами и наконец привести в порядок записи, привезенные из недавнего похода в Рибейру.
Часа через два он вышел поглядеть, как идут дела. Грейдер уже почти закончил планировку, а тележки успели сделать лишь пятую часть работы. Глядя на покрытое частыми серыми кляксами поле, Вагош было подумал добавить к трем погрузчикам еще один, резервный, но потом рассудил, что торопиться пока некуда, и оставил все как есть.
Тучи, плывущие над просекой, теперь напоминали занавеси из старых половых тряпок. Задрав голову, Джей смотрел на их ветхие полотнища, и ему казалось, что он смутно видит отсветы далеких молний.
Ссутулившись и глубоко засунув руки в карманы, Джейслав через грузовой шлюз вернулся на станцию. Пройдя по кольцевому коридору, он заглянул в аппаратный отсек, чтобы узнать, не было ли сообщений от Фила. Жополиз радостно доложил, что ракеты от господина Розенштайна еще не было, а радиосвязь с Соммерсом утеряна еще ночью, и Джей пошел в лабораторию, где по уши углубился в работу, заполняя рабочие дневники и сверяя биологические параметры. Однажды он отвлекся, попросив син-син вывести на экран картинку с северной стороны купола, и с неудовольствием обнаружил, что кибер-погрузчики кропотливо возятся еще на первой половине поля.
Два раза Анна вызывала его по интеркому, спрашивала, скоро ли он освободится. Джей говорил про дела, которые нужно закончить, и чувствовал себя последним гадом. Было что-то необъяснимо омерзительное во всей ситуации. Словно змея, та самая, что проглотила солнце, обвивала его тугими безжалостными кольцами, стискивала все плотнее, мешая дышать, двигаться и даже думать. Джей знал, что проще всего пойти к Анне и напрямую поговорить о странной Урсуле, о парне по имени Маноло, о радиоракете, о коде LP-213, который почему-то ненадежен, но Джей не мог пойти к Анне. Подобный шаг казался ему чем-то вроде признания в воровстве или предательстве. Даже не в самом предательстве, а в умысле на предательство. В чертовой колоде оказалось слишком много плохих карт. И вся штука была не в том, что Вагош боялся вытянуть друзей с фальшивыми именами, баллоны с газом «insidehypno» или взорванный торговый центр… или просто ложь. Вся штука была в том, что Джей вообще не хотел тянуть
Сигнал син-сина заставил Джейслава вздрогнуть.
– Что там? – спросил он почти сердито.
– Господин Вагош, вам лучше зайти в аппаратный, – проговорил тенорок мистера Опии.
– Уже!.. Иду!..
Даже не вытащив образцы из молекулярного сканера, Джей соскочил с кресла и пулей вылетел в коридор.
– Или перевести вызов на син-син? – заполошно воскликнул жополиз ему вслед.
«Вспомни о толстом Филе, и он тут как тут, – думал Джей, торопливо шагая в сторону аппаратного отсека. – Однако оперативен, как никогда». Он одновременно ощущал и страх, и облегчение. Примерно так чувствуешь себя в момент прыжка с джетом из летящего по суборбиталке скафа.
Влетев в отсек, Вагош сразу кинулся к операторской консоли.
– Давай сигнал, – потребовал он тихо и грозно.
– Сейчас, – заторопился жополиз. – Неустойчивая волна… Извините, господин Вагош.
«Кырык-к», – сказали динамики, и над консолью появилось изображение. Но это было не изображение Фила Розенштайна, а изображение совершенно незнакомого молодого лица: щеки с румянцем и длинная шея, торчащая из ворота облегченного пилотского скафандра.
– АМК-16-10? – раздельно сказало лицо. – АМК-16-10, вы слышите меня?
– АМК-16-10. Вас слышу. – У Джея появилось навязчивое желание ущипнуть себя за руку.
– Говорит скуллер T-112MGM, – оживляясь, сказал парень, изображение его дрогнуло, рот размазался по горизонтали. – У нас на борту эксперт с чрезвычайными полномочиями, член Комитета по Экспансии. Просим посадку.
– Как-как? – ошарашенно переспросил Джей.
– Чрезвычайный эксперт, господин Лагран… – повторил пилот. – Мы просим посадки.
Глава 22
На развернутом голографическом окне, залезавшем верхней третью на изгиб потолка аппаратного отсека, на фоне темных, почти черных, туч была отчетливо видна большая кремовая блямба, в которую, закручиваясь, быстро проникали серые неряшливые метастазы. Как будто в сливки на крепком кофе опустили вращающийся венчик миксера.
Мини-скуллер уже пробил облачный покров и теперь, словно искусный канатоходец, балансируя на факеле, висел в двух километрах над станцией.
