– Где мы?
– Пока сама не знаю… сад какой-то. Запущенный… никто не ухаживает, видать.
– А чей сон? К кому ты прилетела?
– К кому летела, я знаю. А вот к кому прилетела… это мы сейчас выясним. Пойдем в дом?
– Давай заглянем в окно? Мне любопытно… потом и войдем. Вот… Послушай, почему так получается, что, в какой бы мы сон ни попали, твои соплеменники всегда совокупляются?
– Что – опять?! М-да… точно. Ну что тебе сказать… это мечты. Ты о чем-то же мечтаешь? Что-то хотела бы увидеть во сне? Вот и они – видят то, что хотят. Они строят свой сон. Тут они боги! Только не начинай свою тягомотину о богах и всяком таком, ладно? Меня от твоей зауми просто корежит!
– Это ты правду не любишь. Ну ладно, ладно – чего сразу хмуришься? Пойдем, врежем по заду, который мы видели через окно. Вот весело будет! Это его сон?
– Не знаю. Только никого бить не будем. И я первая войду. Слышишь? Первая!
– Ну… первая. Чего так разволновалась-то? Что-то я не видела такого пыла, когда ты разглядывала кучу своих голых соплеменниц, ползающих по тому парню. Это место что-то значит для тебя? Или эти люди?
– Я вхожу. Ты позади. Потом поговорим.
Двое сплелись в тесных объятиях. На спине мускулистого, сухощавого парня – капельки пота, но он неутомим, двигается, как колодезный насос. Девушка под ним оплела его руками, ногами и сладко стонет, закатывая глаза, отбросив спутанную шапку волос. Она не видит вошедших и вся отдается наслаждению, впиваясь ногтями в кожу мужчины, оставляя на ней красные, кровавые полосы. И только через некоторое время, уже успокоившись, замечает стоящую рядом с постелью гостью.
– Ты?! Как ты тут оказалась?
Мужчина вдруг исчезает, медленно растворяясь в воздухе, и девушка остается одна. Она сидит на постели – уже одетая, в легком полупрозрачном платье, в котором она когда-то произвела фурор на турнире базы Корпуса. Смотрит на гостью и недоуменно спрашивает:
– Так как ты тут оказалась? Почему ты обнажена?
– А кто я? – с надеждой спрашивает гостья и получает ответ:
– Амела! Ты Амела! Кто же еще?
И тут все становится на свои места. В голове гостьи будто что-то щелкает, все детали, все кусочки мозаики становятся на свои места. Воспоминания – разбросанные, раскиданные по уголках души, слепляются вместе, как комья снега в метель, распределяются по рангу значимости, по ячейкам, и… личность осознает себя.
– Привет, Санда. Мне так много нужно тебе рассказать!
– А хватит времени?
– Хватит. У нас с тобой много, очень много времени…
– Я пойду в столицу. Мне нужно туда!
– Без позволения Неда? Бросив все? На тебе организация в Шусарде – куда ты пойдешь?
– Ты такой же Сура, как и я. Я здесь сейчас не нужен – ты прекрасно справишься и без меня. Не хочу ничего слышать! Я должен отомстить! Твари убили моего деда!
– Хорошо. Ты должен отомстить. Но как быть с тем, что Нед поставил тебя на эту должность, рассчитывая на тебя, надеясь на тебя? Ты обманешь его доверие? Вижу – обманешь. Ну а если ты попадешь в ловушку? Может, тебя в столице уже ждут? Если тебя схватят? Ты погибнешь и не выполнишь то, что должен сделать. Правильно было бы дождаться Неда, Харалда, посоветоваться, наметить план мести. Против Неда они ничего не смогут сделать! Совсем ничего! Он разорвет их за твоего деда! И за свою женщину…
– Я не знаю, когда он вернется. И не хочу ждать. Ему сейчас будет не до мести – Черный город в опасности. А я хочу мести! Я убью их – и никто меня не остановит, ни ты, ни кто-нибудь иной!
– Ты поступаешь неверно. Я этого не одобряю. И тебе будет стыдно перед Недом.
– Стыдно? За что?! Он поступил бы так же, уверен. А насчет способностей – ты слишком низко меня ценишь. Считаешь меня слабым, неумелым бойцом? Пошел бы ты, Арнот…
– Иса, опомнись! Иса! Не уезжай!
– Я нанял самый быстрый корабль. Отдал кучу денег. Через час отбываю. Всё, это не обсуждается. Тебе меня не остановить!
– Я и не собираюсь. Неужели ты думаешь, что буду с тобой драться? Кто ты и кто я? Меня не учили с младенческих лет убивать людей. Я всего лишь капрал Корпуса морской пехоты. Однако я усвоил навсегда – от того, как ты ведешь себя на поле боя, может зависеть жизнь твоих товарищей. И твоя. Нельзя бросать строй. Нельзя подвергать опасности товарищей.
– Я никого не подвергаю опасности, кроме себя! Никого не заставляю! Прощай!
