Мерзость все это – камни, исполняющие желания, люди, готовые жертвовать другими. Вот она, доступность и вседозволенность магии. А когда-то, помнится, жрецы убеждали, что знаниями надо делиться и с людьми. Маги отказались, а Морской бог дал шанс. Что получилось?
Смотрю сейчас на графа Ритэ, которому досталась капля власти, и хочется разнести весь Кардос. Дай одному такому в руки камень, и что будет? Ответ уже ясен. А самое страшное, что ничто и никто не помешает через какое-то время взять графу Ритэ еще одну Слезу Моря и загадать то же самое. И все мои усилия будут напрасны.
Была бы надежда, что Морской бог возьмет его в качестве жертвы… Но ее нет. Никому не нужна душа с гнильцой, особенно божеству.
Отец выбирает лучших – светлых, как солнце, чистых, словно капля росы. Иначе его сила угасает. Сам он давно ничего для людей не делал, только брал. И стихия гневается… Она требует отдачи, желает наказания.
И ничего не меняется. Люди берут Слезы Моря, отправляют одного умирать на алтарь Морского бога. Тот жадно пьет силу, отдавая ничтожно мало. Эфраил меня не услышал, когда я просил не заключать договор. Я прекрасно осознаю, чем все закончится.
Войной.
И очередная кровавая бойня унесет с собой мир.
Я вздохнул и потер виски.
Как уберечь Трин? Как защитить Кардос? И людей… в первую очередь от них самих.
Я знал один-единственный выход. И цена у него была велика.
Глава 23
После тренировки с однокурсниками, которая превратилась, на мой взгляд, в балаган, мне хотелось спрятаться. Весть о том, что я преодолела магию Слезы Моря, влюбившись в Верховного мага Кардоса, превзошла даже новость о помолвке с Алэрином.
Может, Нарис и верно заметил – не надо скрывать правды. Люди должны верить, что на одну силу всегда найдется другая. А любовь, как в старых добрых сказках, способна разрушить злые чары. Но сдается, привыкнуть к любопытным взглядам я никогда не смогу. А ведь были еще и те, кто завидовал. Только думать об этом не хотелось. Я предвкушала встречу с Алэрином, остальное потеряло значение.
После обеда мы с Лоттой сбежали в комнату, чтобы поболтать и рассказать друг другу новости. Оказывается, за четверть часа можно многое успеть.
Остаток дня казался бесконечным. У нас были пары по стихосложению, игре в шахматы и еще две тренировки, на которых Алэрин не появился. Вечер пришлось провести в библиотеке.
Я поднималась по лестнице в свою комнату, когда меня настиг гул колокола. Резкий, громкий, заставляющий дрожать все внутри. Я даже не сразу поняла, что это.
– Набат! – крикнул Леон, появляясь в коридоре.
– Что случилось?
– Всем курсантам срочно спуститься в главный зал академии, – раздался строгий голос ректора Нариса.
Нежить напала? Но никто и никогда не бил в главный колокол, усиленный магией, если подобное случалось. Даже когда гидры выползли из моря на берег, колокол оставался тих.
Или началась война и собирают ополчение? В моей деревне в прошлый раз все было именно так. Арий, правда, меня не пустил, велел остаться дома, но я пробралась тайком, слышала, как зачитывают королевский приказ.
Но что случилось в Кардосе?
Я прикусила губу, проверила меч на поясе, накинула плащ и поспешила обратно. По пути столкнулась с встревоженной Лоттой.
– Нарис говорит, колокол тронули жрецы.
– Что?
Ужас мгновенно сделал спину мокрой, заставляя руки дрожать, а ноги неметь. Лотта выглядела испуганной и бледной. Мы знали, что жрецы звонят в колокол в одном-единственном случае – когда Морской бог готов выбрать жертву. Но как же правила – один человек раз в год? Не понимаю. Может, случилось что-то другое? От этого не легче, потому что неизвестность страшит еще сильнее.
Мы пробрались сквозь шумную толпу, состоящую из курсантов и преподавателей. Все они казались встревоженными и растерянными. Магистры пытались сохранить спокойствие, но я видела, как Глэрин сжимает рукоять меча, закрепленного на поясе, переговариваясь с магистром Тарой. К ним подошел ректор Нарис, что-то тихо сказал, и они направились к выходу.
– Отправил на факультет воинов, – заметила Лотта.
И правда, как сама не догадалась. Куда еще они могли пойти?
– Курсанты, сейчас мы отправляемся к храму Морского бога, – подтверждая мои самые страшные догадки, сказал магистр Нарис. – Прошу сохранять спокойствие.
