– Стихия, может, силу и дала. А насчет того, что именно она сделала тебя артефактом, ошибаешься.
Азелера величественно опустилась на камень, щелкнула пальцами. Перед нами оказалась старуха с горбатым носом. Черный балахон делал ее костлявой, белые волосы растрепались, а губы напоминали тонкую нить.
Я с трудом подавила вскрик. Глупая, глупая Трин! Пешка в чужой игре, которую тебе не понять. И я бессильно сжала ладонь.
Успокоиться. Взять эмоции под контроль. Но их столько, что я теряюсь. Лишь Ал рядом и держит, успокаивает.
– И что же ты хмуришься, Алэрин? Твоя девчонка меня сразу признала.
– Трин? – Он развернулся ко мне, встревоженный и растерянный.
– Я когда в озеро нырнула за артефактом, в пещеру попала. А там…
– Я.
Азелера снова щелкнула пальцами, возвращая себе привычный облик.
– Поверь, мне было совсем несложно произнести нужное заклинание, чтобы привязать тебя…
– Зачем?
Азелера небрежно откинула прядь волос, зевнула.
Почему она так спокойна? Ал ведь прервал ритуал, спутал ее планы. Хотя я до сих пор не понимаю, для чего она все это затеяла. Но в любом случае богиня должна злиться и гневаться. Но Азелера стоит, напоминая прекрасную статую, усмехается. И нет в ней ни капли света. Я это интуитивно чувствую. И снова возникает страх, давит изнутри. Что она с нами сделает? Безумная и сильная. А таким чужие жизни – ничто. Разменная монета. Вспомнить хотя бы гидр на берегу…
– Девчонка бы тебя погубила. Хотя, признаться, я с удовольствием наблюдала, как ты тонул в море, когда проявлялся рисунок. Даже бурю специально наслала. А ты…
– Выжил. – Ал сжал мою ладонь. – И что, все не успокоишься, Азелера? Я никогда не желал тебе зла.
Она не ответила, лишь достала нож, покрутила и отбросила к камням. Затем приторно вздохнула, повела плечом. А оно такое белое, будто мраморное, едва прикрываемое платьем. И для кого этот спектакль? Видно же, что она играет. И в глазах Азелеры вдруг на мгновение полыхнула ярость.
Все же себя выдала. Происходящее ей небезразлично. И на моего жениха смотрит так, будто готова всадить нож в сердце. И мне страшно. До темноты в глазах.
И вопрос, что ей нужно от Алэрина, не дает покоя. Чем не угодил? Откуда эта вражда? Не понимаю.
– Честно? – спросила богиня, усмехаясь. – Поначалу хотелось, чтобы ты умер.
– А теперь?
Надо же… Ал даже не поинтересовался причиной такого желания. Значит, она ему известна.
– Теперь… Когда ты мучаешься, это доставляет мне большее удовольствие.
Мерзость! Противно до тошноты от ее слов, голоса и даже того, как она поправляет волосы. Если бы ненависть не была разрушающим чувством, я бы по отношению к ней его точно испытывала. А что еще заслуживает та, кому чужая боль дарит наслаждение?
Я сжала ладонь Ала, который вдруг напрягся. Азелера тоже встревожилась, вглядываясь в небо, с беспокойством оглянулась.
– Предлагаю честный поединок, Алэрин.
Что? Да как она смеет! Он же изначально будет несправедливым! У нее есть огромная сила, а у Алэрина…
– Честный – это какой? – уточнил он.
Силы моря! Неужели он…
– Ал…
Но мой шепот он не услышал.
– Победишь – отпущу, проиграешь – убью.
– Прекрасное предложение, – едко заметил Алэрин. – Согласен!
Мне показалось, что я ослышалась. Неужели он настолько безрассуден?
– Трин, побудь здесь.
Ал погладил мои дрожащие руки, заглянул в глаза, пытаясь успокоить.
– Что? Ты с ума сошел! Ты… ты…
– Я никогда не был трусом, Трин.
– Это верно, – рассмеялась Азелера, с ненавистью смотря на Алэрина.
– Зачем соглашаться? И что ты ей такого сделал?
– О, как все запущено! Смотрю, девочка даже не знает, кто ты на самом деле. Неожиданно, Алэрин.
Она о чем?
