Попетляв переулками, черный внедорожник наконец остановился. Вокруг простирались дебри спальных районов: девятиэтажки в несколько подъездов, черные кресты телевизионных антенн, птицы на проводах, свист ветра в квадратных арках, соединяющих дворы.
Непривычно молчаливая Лянка вытряхнула на ладонь и протянула остальным то, что вручил ей конвоир Ригерт: шесть – по числу присутствующих – маленьких круглых таблеток. В другой руке она держала вскрытую банку дешевого джин-тоника.
К пиршеству присоединились все, кроме Князева. Игни был ему за это благодарен.
– Ну же, попробуй! – уговаривала девчонка. Темнота скрывала ее лицо, но, судя по развязному тону, неизвестное вещество уже бродило в ее крови. – Тебе это нужно. Станет легче.
– Мне и так не тяжело.
– Да брось, твой метаболизм выведет эту дрянь за пару часов, еще и догоняться придется. Не будь занудой! Давай!
– Отстань от него, нам больше достанется, – вмешался тот, что сидел за рулем. Некоторое время все помалкивали и разглядывали темную коробку дома напротив.
– Ни одно окно не светится, – сказала Лянка.
– Спят, наверное, – отозвался парень-водитель. – Хотя я давно уже заметил, что все словно вымерли. Раньше, бывало, едешь утром – еле-еле в маршрутку влезаешь. Иногда пропускать приходилось. А сейчас не то что людей, даже маршруток нет.
– Некому работать, все потравились да перевешались, – подал голос один из тех, кто теснился на заднем сиденье вместе с Князевым. – Кто поумней, давно свалил из города. Хорошо еще, если есть, куда валить.
– У моего примаранта на той неделе мать чуть димедролом не траванулась, – не открывая глаз, поделился другой. – Она санитаркой в дурке в Ляхово работает. Там всегда трэшево, а сейчас в ночную смену я бы сам не остался. Увидела в коридоре мужика, который давным-давно коньки отбросил, и прямо на рабочем месте наглоталась. Правда, быстро откачали…
– Это ладно. У моего подруга вскрылась.
Банка со спиртным совершила ритуальный круг через все руки поочередно.
– А все из-за какой-то девки, знаете?
Лянка бросила быстрый взгляд на Князева, но тот старательно делал вид, что гораздо сильнее беседы увлечен чистотой своих ногтей.
– Давайте поговорим об этом позже, – открыв дверь, девочка-жнец выбралась на тротуар. Закинула на плечо длинную рукоять косы, тряхнула копной серебристых кудряшек. – Есми сами себя не соберут.
Вся шестерка стояла плечом к плечу и, запрокинув головы, снова разглядывала дом – теперь уже без прежней задумчивости. Скорее, со страхом.
– Их там больше, чем я думала, – прошептала Лянка. – Намного, намного больше.
Повернув голову, она посмотрела на соседний.
– Там тоже. На втором этаже – двое. – Ее глаза были закрыты, губы едва шевелились. – На пятом… Один. И на последнем…
– Трое, – договорил Князев. – И это только в крайнем подъезде.
Отделившись от остальных, они вдвоем побрели по пустому тротуару. Сначала просто шагали рядом, а после – Игни упустил сам момент – взялись за руки и сцепились пальцами.
Кто-то крикнул:
– Мы погнали! Встретимся на исходной!
Оба не отреагировали. Сейчас их больше занимали совсем другие звуки. Игни все еще помнил – плач Есми звучал, как разнотональный вой радиочастот. Ни с чем не спутаешь.
Не пройдя десятка шагов, Лянка внезапно остановилась и снова нырнула ладонью в карман. Что бы ни подсунул им Ригерт, она явно этим злоупотребляла.
– Боишься?
– Еще чего!
Она дернула плечом, словно стряхивая князевское участие, и запела, не разжимая губ, – совсем негромко, но вслух. Игни никогда так не делал. Он звал бесшумно, мысленно отдавая приказ. Ох уж эти девчонки…
И Есми явились на зов. Один за другим тесный двор между домами заполняли силуэты мертвецов. Мужчины. Женщины. Дети. Игни не всматривался – что он, Есми не видел? Но каждый из них еще недавно заходил в подъезды, хлопотал на тех самых кухнях, включал телевизор, выбегал в магазин – а теперь поплатился за то, чтобы все это могла делать Ника.
Не самое приятное открытие.
– Лян, – Князев тронул ее за локоть. – Лянка. Хватит.
Из окрестных домов продолжали прибывать Есми. Теснились со всех сторон, обступали все более плотным кругом. Уходить было некуда. Она загнала в ловушку и себя, и Князева.
