Именно я нарушаю ее:
– Мне бы следовало сообразить. Мы не можем сбежать от симпов.
– Почему это? Сбегали же раньше, – пожимает плечами Ро.
В моей памяти звучат шаги охранников, выходящих из тени под лестницей. Перед мысленным взором стоит лицо Лукаса, пытающегося воздействовать на них. Его глаза изумленно расширяются, когда он понимает, что не в состоянии как следует сосредоточиться.
Я смотрю на грубые наручники на своих запястьях. Кожа под ними розовая, воспаленная. Да, вот я и снова сижу в кандалах, точно так же, как в ту ночь, когда впервые очутилась в Посольстве.
Слова Тимы звучат очень тихо:
– Нет. Она права. Ты побежишь, и они убьют тебя.
После того как я видела гибель падре, после безжизненно упавшего рядом со мной предсказателя, после мгновенной смерти моего преследователя там, в парке, я даже и пытаться не стану сбежать. Но, сидя здесь, я гадаю, а не должна ли я это сделать?
– Мне очень жаль, – в отчаянии говорю я.
– Да? Конечно. Я-то никогда не доверял им.
Ро пристально смотрит на меня поврежденным глазом и морщится от боли, когда наклоняется вперед. Его рубашка изорвана и окровавлена.
Я отвожу взгляд:
– Мне просто невыносимо видеть тебя таким.
– Таким? Да ладно, ерунда. А вот тот парень… те парни – их состояние определенно похуже моего.
Ро пытается поднять руку над головой в своем жесте победы, но наручники не позволяют ему сделать это, и Ро сдается.
Тима сидит, опустив голову, сжавшись в комочек. Она говорит сама с собой:
– Я не могу здесь оставаться. Мне нужно вернуться к Бру. – Она таращится на наручники, дергает их туда-сюда. Когда она наконец заговаривает громче, то словно бы и не замечает меня. – Дол знает, почему мы здесь, Ро. Она прошлым вечером была с Лукасом, а его здесь нет. Даже ты в состоянии вычислить, в чем тут дело.
Ро смотрит на Тиму:
– Или, может быть, наш супершпион Док уже разобрался в библиотеке. Ты ведь не вернула на место все те коробочки?
Я повышаю голос:
– Ты и сама ничего такого не думаешь. Лукас пришел, чтобы предостеречь меня… предостеречь всех нас, только он опоздал.
– Если он так хотел предупредить
– Он… Лукас… – Я продолжаю говорить, сама не веря собственным словам. – Он все рассказал Послу. О том, как мы ходили к Иконе, и о том, что Тима узнала из архивных записей, и о планах Фортиса. Все.
Рот Тимы открывается сам собой.
– Д-должно быть, у него были веские причины… – бормочет она. – Множество причин. Он не хотел, чтобы мы в это ввязывались. Не хотел, чтобы его жизнь изменилась. Не хотел, чтобы мы причинили вред его семье…
– Тима, ты сама-то себя слышишь? Очнись! – Ро встает и принимается шагать по камере. – Я так и знал, что ему нельзя доверять. Это он все подстроил. Чтобы все погубить. Нас, Сопротивление, Фортиса. Нас просто продали! – Он колотит в дверь.
Я вижу, как проминается и кривится металл. Я вижу, как кулаки Ро становятся красными от крови. Но я слишком измождена, чтобы остановить его.
Пока мы сидим в полутьме, я обдумываю наши возможности.
– Послушайте… Я знаю, что нам всем не хочется говорить об этом, но Лукас…
– Грязный мошенник? – Ро снова ударяет в дверь.
– Но думаю, мы должны обсудить. – Я смотрю на них по очереди. – Тима, есть ли хоть самый малый шанс уничтожить Икону?
Тима смотрит в пол, собираясь с мыслями:
– Вообще-то, да. Очень небольшой. Тут слишком много переменных. И нам понадобится помощь. Я не люблю рисковать, но я бы попыталась.
– Кстати о риске. Что, если Лукас прав и Лорды в таком случае отомстят? Подумайте, какое множество людей может погибнуть. Не только мы одни подвергнемся опасности.
– Об этом я уже думала, – возражает Тима. – Но что, если Лорды нуждаются в нас или, по крайней мере, в ком-то из нас? Подумайте об их стройках. – Она некоторое время молчит. – И если рассуждать тактически, для нас лучше всего сделать ход прямо сейчас, пока мы еще остаемся элементом неожиданности. То есть уже не совсем, но хотя бы частично.
Я смотрю на Ро. Он сидит с закрытыми глазами, прислонясь спиной к двери, прижав к себе разбитые руки… служащие ему отлично.
