Ману и Силу заклинаний, то, естественно, поблажки магам никто не дает. Бьют их при любом удобном случае, а в битве с волшебником этих случаев предоставляется ох как много. А разработчики, словно назло, еще за убитого мага опыта с серебром отсыпают почти вдове больше, чем за убийство обычного врага. Поэтому ситуация с волшебниками напоминает средневековую охоту на ведьм.
Да и, если говорить откровенно, не любят в «Престолах» магов. Со слезами на глазах откушав кактусов до уровня эдак тридцатого – сорокового, маги вдруг превращаются в имбу. И вот тогда они люто-бешено начинают мстить всему живому, сжигая противников десятками. Поэтому все стараются бить чародеев на низких уровнях, чтобы компенсировать обиду в будущем.
Впрочем, это все досужие домыслы и ленивые холивары на форумах, когда игроки, всласть наигравшись с конструктором развития персонажей, начинают гадать о войнах и битвах на уровнях «за пятьдесят». Хоть и говорят, что у крупных кланов есть свои специальные маги, которых бережно охраняют и прокачивают, но я пока ни одного волшебника выше десятого уровня не встречал.
– Это все? – спросил я.
– Больше никого не видела, – ответила Лилит. – На других городских воротах тоже никого не приметили.
Так вот зачем она выходила прощаться. А я-то, наивный…
– Ладно, разберемся.
– Удачи! Смотрите в оба, не попадитесь. Себастьян говорил правду: их делишки вызвали у кого-то нешуточный интерес. Собрать команду высокоуровневых охотников – дорого стоит.
«Можем и попасться, – подумал я. – У большого отряда свои слабые места».
Но вслух я своих опасений выражать не стал.
– Какие новости? – спросил Василевс, когда заклинание «Телепатия» погасло.
– Возможно, скоро придется позвенеть мечами.
Василевс искренне обрадовался:
– Наконец-то! Зря я, что ли, на работе отпуск на неделю взял?
По клановой связи я передал всем наемникам слова Лилит, приказал «глядеть по сторонам и ворон не считать». Каждый педантично подтвердил, что новости услышаны и приняты во внимание. Отличился только эльф Стальные Ятра. Гад свое подтверждение оформил такими похабными словами, что у меня возникло очень живое ощущение, будто вступил в какашку босой пяткой.
«Где Лилит откопала этого любителя обсценной лексики?!» – подумал я горестно и сплюнул.
К обеду туман рассеялся, но легче от этого не стало. Все небо затянуло тучами, а едва мы выехали из холмов, как кожу ожгли резкие порывы холодного ветра.
Охотники, если шли по нашему следу, ничем себя не проявляли. Василевс даже пару раз намекал, что наемники чересчур бдительны. Судя по искоркам в его глазах, хотел сказать: «Своей тени боятся».
Ну и ладно. Пусть думает что хочет. А если надумает такое вслух говорить – проверит на себе утверждение, что в прорехи между зубами легче свистеть.
Вспыхнула тревожным огнем иконка людоеда Тора, появился восклицательный знак.
– Что у вас? – быстро спросил я по клановой связи.
Людоеда, эльфа и еще трех людей я услал далеко вперед.
– Лис, – прорычало в ушах, – извините, что отвлекаю…
У меня челюсть отвисла! Вежливый людоед и эльф-матерщинник. Где Лиля их откопала?!
– Впереди, кажется, ждут неприятности, – продолжал рычать Тор. – Засада.
Ну вот, все-таки вляпались!
– В бой не вступать, – отчеканил я. – Максимально разведать силы противника и отступить к обозу!
– Есть.
– Василевс, – я махнул рукой, – глуши двига… кхм… придержи коней, впереди беда.
Мечник кивнул и кровожадно оскалился. Конь под его рукой ржанул, понес седока к голове каравана. Послышался резкий окрик, и телеги со скрипом остановились.
Через пару минут подтянулись четверо наемников, прикрывавших обоз сзади, а еще через минуту вернулась пятерка «передних». Одновременно с Василевсом мы подали коней навстречу. Только мечник успел затормозить, а я едва не растоптал копытами Стальные Ятра, тот с заковыристыми матами успел отскочить. Что поделаешь, я в рилайфе никогда не катался на лошади, не привык к управлению. Все внимание уходило на то, чтобы из седла не сверзиться.
– Что случилось? – спросил я, старательно делая вид, что ничего не случилось.
– Засада, – отозвался наемник-человек под ником Олегатор, старательно делая вид, что ничего не заметил. – Сатиры, целая стая.
