склонившаяся под тяжестью кедровых шишек. Богатство, изворотливость, ум. Куница — опасный и хитрый зверь. Он вспомнил изображение огромной белоснежной совы и надпись: «Мудрость и преданность» — герб Морозовых. Вспомнил серого волка — символ цыган. Предрассудки, что окутывают плотным кольцом серое племя. Жесткую серую волчью шкуру, которая согревала его во время лихорадки после ранения.
— Михаил Олегович, — спустя долгую-долгую паузу проговорил Радомиров, прочитав несколько строк на листе. — Вы решили свести меня с ума? Так или иначе?
— Никак нет! Я желаю служить Поморью! — вид Варейский при этом имел самый бравый.
Андрей Николаевич побарабанил пальцами по столу, прикидывая все «за» и «против».
— Вы же прекрасно понимаете, что, подписав эту бумагу, я к вечеру буду иметь удовольствие лицезреть вашу матушку. И выслушивать…
— Нет, — перебил его молодой князь, напрашивающийся на службу. — Не будете. В этом вопросе мы обойдемся без моих родственников.
Михаил Олегович говорил холодно и вид при этом имел весьма решительный. Радомиров почему-то удовлетворенно кивнул, хотя матушка Варейского была знаменитой в Поморске личностью. Заботой о единственном и любимом сыне она буквально сводила с ума всех и каждого, кто хоть как-то был причастен к его судьбе.
— Присаживайтесь, — разрешил Радомиров. — Давайте обсудим ваше решение… По правде говоря, оно для меня… весьма неожиданное.
— Мне посоветовали занять себя каким-то делом. Приносящим пользу. С высокой степенью ответственности, — в глазах князя мелькнула улыбка. И неожиданное тепло.
«Вот, значит, о чем они говорили с Ирой», — понял Радомиров.
— По образованию я военный юрист. Был не последним на курсе, — отчитался Варейский.
— А почему не в армию?
— Там матушка сможет организовать все так, что я буду… Где-нибудь в безопасности, тепле и сытости. Одним словом — не на службе, а на курорте.
— А я, значит, смогу ей противостоять?
Варейский склонил голову.
— Я хочу понять, Михаил Олегович, — вздохнул Великий князь, — это взвешенное решение мужчины или очередная блажь избалованного мальчишки.
Молодой князь поднял глаза.
— Я не закончил, — осадил его Радомиров. — Кроме того, я желаю, чтобы вы понимали — теплого местечка с перебиранием бумажек у меня для вас не будет. Мне необходим толковый сотрудник в созданный мною лично отдел преступлений. Преступлений, в которых замешаны аристократы.
Великий князь скривился — и через паузу продолжил:
— И еще — вашим начальником будет человек, у которого есть только личное дворянство. Подчиняться вы ему будете беспрекословно. И вы должны понимать, что станете изгоем в высшем свете…
— Я и так изгой, — тихо проговорил князь. — После того как вы отказались драться со мной на дуэли…
— Глупости. Это всего лишь скандал. Его можно замять. Пережить. Переждать. А вот служба в Министерстве безопасности Поморья — тем более в отделе преступлений с участием высшей знати… Это — вызов. Пощечина. Всем и сразу.
Варейский задумался.
— Давайте поступим следующим образом, — решил Великий князь. — Завтра утром вас будет ждать пропуск сотрудника. Вы можете прийти — и это будет четко взвешенное решение. Или вы можете поискать себя в других областях. В армии, например.
Радомиров поднялся, показывая, что аудиенция окончена.
— Благодарю вас, — поднялся и Варейский.
— Дмитрий Всеволодович вас проводит.
А дома его встретила сияющая Ирина. Он подхватил ее на руки, закружил… Она нежно его поцеловала. И сказала:
— Мне прислали приглашение на балет «Ари и Рэй». Мы завтра идем в Императорский театр!
Следующий день начался с того, что Варейский все-таки явился на службу. Забрал пропуск и отправился представляться своему начальнику — Тюленеву Сергею Ивановичу. Тот, осчастливленный этим фактом, явился в кабинет министра безопасности Поморья, где и нашел того в крайней печали и компании его величества…
— Может, театр спалим? — на полном серьезе предлагал родственнику император Александр.
— Снегов не простит, — меланхолично откликнулся Радомиров. — Да и на новое здание театра столько денег маханули. В прошлом году только закончили. Жалко.
Видя такую непонятную, но душераздирающую сцену, Сергей Иванович устыдился. В государстве явно что-то случилось… Что-то из ряда вон… А он со своим недовольством относительно нового сотрудника. Чиновник по особым поручениям тихо удалился, никого не побеспокоив. А про себя решил, что при
