— Не захочешь?
— Не смогу. Я потеряла Дар… — Ира стояла, опустив голову, ссутулив плечи и кутаясь в шаль. Короткие волосы закрывали лицо. Наконец, резко откинув непослушные пряди, подняла глаза. — Я… больше не целительница.
— Ты обрезала волосы, — только и смог сказать.
— И это тоже, — она горько улыбнулась.
Ира, Ирочка! Князь Андрей не узнавал любимую. То, что от девушки исходило, было похоже на списанный магический шар — без света. Как будто она больше не может светиться от счастья. Внутри все сжалось, но он заставил себя собраться. Он нашел ее — и теперь во что бы то ни стало должен вернуть.
— Ира, я вернусь через пару минут. Мне нужно переодеться. Ты никуда не денешься?
Она отрицательно покачала головой.
Князь вернулся скоро. С собой у него были два бокала и бутылка коньяку. Женщина сидела в кресле и неотрывно смотрела на огонь. В ее подрагивающих руках были кружка и полотенце. Он поставил все, что принес, на каминную полку и тяжело опустился на ковер рядом с ней.
— Успокоительные нужны, а других не знаете? — зло улыбнулась, но взгляд не отвела.
— Есть такое, — кивнул.
И вдруг окончательно осознал — она рядом с ним. Живая…
— Прости меня. — Князь обнял ее колени. — Прости. Я не хотел, чтобы так вышло.
— А как вы хотели, чтоб вышло?
— Я хотел…
Князь стремительно поднялся, сделал попытку избавиться от кружки с лекарством и налить себе коньяку.
— Сначала — противопростудное, — вот этот ее голос был немного похож на тот, год назад.
— Слушаюсь. — И он выпил лекарство. — Гадость.
— Значит, действенно.
— Будешь? — Андрей кивнул на коньяк.
— Глоток, не больше.
Он подал ей бокал. Опустошил свой. И замолчал.
— Странная ночь, — прошептала вдруг женщина. — Я все не могла заснуть. Потом поднялась, включила везде свет, оделась и уселась ждать… Оказывается, тебя.
— Ира… Как же так вышло… Как ты вообще смогла открыть дверь кабинета, а потом еще и ускользнуть из поместья?
— Очень просто. Все было открыто: и кабинет, и ворота.
— Как это? — изумленно уставился князь на нее.
— Не знаю. — Она вернула ему пустой бокал. — У прислуги спроси… те.
— Ира, в том доме нет прислуги. По хозяйству там орудуют вестовые из моего Министерства. База примыкает к поместью.
— Ну, это уж вы сами разбирайтесь, кто там может быть, а кого там быть не может, Андрей Николаевич. Две женщины, они говорили. О вас. И о вашей… привычке. — Пальцы с силой сжали края шали. — И умоляю — избавьте меня от необходимости описывать детали. Давайте просто забудем — дела давно минувших дней. Вы согрелись?
— Коньяк?
У нее порозовели щеки, в голосе стали появляться хоть какие-то эмоции — значит, его успокоительное действовало.
— Пожалуй. — Она приняла бокал и сделала глоток.
— Так что там с моими привычками? — поинтересовался князь.
— С какими именно? Привычкой использовать домик у моря как место для… свиданий? Или привычкой лгать о том, кто вы такой?
— Ира… Кроме тебя, в том доме женщин не было. У меня никогда не было жены, только любовницы. Я покупал особняки. Одной балерине подарил дворец… Но приводить в свой дом любовницу — нелепо.
— Угу, — эмоций в голосе прибавилось. — А зачем меня привели?
— Я даже не буду отвечать, — зарычал он.
— Зачем? — Ира вскочила, ухватила его за плечо, развернула к себе лицом, потом поднялась на цыпочки, чтобы посмотреть в глаза. — Ответь мне, зачем был весь этот цирк? Я не собираюсь обвинять или устраивать сцен, я просто хочу знать… Зачем?
Ее лицо было так невозможно близко, глаза сверкали — пусть от ненависти, но она была тут, рядом с ним. Живая. Любимая. Злая.
И он потянулся к ее губам, ладонь нашла затылок… Она сначала уперлась кулачками ему в грудь, а потом неожиданно подалась навстречу.
Он оторвался от ее губ, чтобы прошептать: «Ирочка! Ласточка моя!»
