Он прекрасно понимал — потеря Дара для Ирины, после того как она его уже потеряла, почти смирилась, но потом обрела с новой силой, теперь… Теперь это означало смерть для нее. Когда его жена лечит — она живет. Она счастлива. Это ее предназначение, ее свет, ее дыхание, ее сила… Он поднял глаза и посмотрел на женщину, сидевшую напротив.
Графиня Дубовицкая — хорошенькая аристократка. Блестящее положение в обществе, отличное воспитание. Балы, платья, драгоценности, поклонники. Красота, в конце концов, — любая может позавидовать…
— Зачем? — устало потер виски он.
— Я любила вас, — с вызовом взглянула на него графиня. — А вы… Вы не замечали меня! Вы предпочли мне эту безродную балерину. Ну, там хоть понятно — неженатому аристократу нужна любовница, а я на эту роль не подхожу. Но потом… Я даже выпросила у императрицы ключ от вашего поместья — думала, что если я откроюсь вам, то мы сможем быть счастливы. Но… Там я увидела вашу… пассию. Которая по нелепому стечению обстоятельств стала вашей женой… Вы совершили глупость, а ведь мы могли быть так счастливы!
Дубовицкая взмахнула веером, откинулась и так наигранно рассмеялась, что князь тяжело вздохнул. Он понял, что у его боли нет и не будет выхода. Злиться, ненавидеть — бесполезно. В его душе не было ничего — лишь равнодушное отвращение.
— Вот то, что вы привели во дворец, — это что? Просто пощечина нам всем! А бедный Варейский?! Вы же жизнь блестящему аристократу сломали!
— И за это вы сломали жизнь моей жене и мне?
— Да. Она вас теперь не вспомнит.
— И потеряет Дар…
— Надо знать свое место!
— А наследник?
— Бокалов было два — я же не знала, какой он ей подаст.
Князь Андрей только покачал головой. Пустота. Пустота в голове. В сердце. Звенящая пустота…
— И вообще — это вы во всем виноваты. Вы что же думали — во дворце ее примут? Аристократия смирится? Нет!
— Я так понимаю, вы действовали не одна. Вы только подлили в шампанское отраву.
— Даже если у вас есть сообщники, — в кабинет ворвался император, — мы их найдем. А вас… Вас казнят за покушение на наследника и Великую княгиню Радомирову. Завтра, на рассвете. Публично!
Оказалось, что накручивала я себя и так переживала совершенно напрасно. Мое представление ко двору прошло без происшествий. Все придворные были подчеркнуто любезны. Я, конечно, понимала степень их искренности… Но это было всяко лучше, чем откровенная неприязнь. Все равно нам особо не общаться…
После официальной части ко мне подошли наследник и его адъютанты. Они, тихонько посмеиваясь над моим смущением, объявили, что берут меня под свою опеку и проследят за тем, чтобы никаких косых взглядов в сторону княгини Ирины Радомировой не было.
Что касается императора и императрицы, то я радовалась тем искренним, дружеским отношениям, что установились между нами.
— Значит, год назад ты ни в какой командировке не был, — задумчиво проговорила я, когда мы ехали домой.
Андрей кивнул и настороженно посмотрел на меня.
А я… потянулась к нему за поцелуем. Тогда, год назад, он бросил все — и пришел ко мне в госпиталь… Чтобы побыть в такую же волшебную ночь со мной. Только со мной… Как сейчас…
Вторым мероприятием, которое мне положено было посетить, был праздник, посвященный Тезоименитству наследника. И я на этот раз была среди аристократов, которые сопровождали августейшую семью. Небеса, да я сама принадлежала теперь к этой семье…
Поскольку ездить верхом я не умела, Андрей усадил меня на коня впереди себя.
Люди, которые встречали торжественную колонну, так искренне кричали: «Ура!» и «Счастья!», когда мы проезжали мимо, что я заулыбалась.
— Вот! Видишь, как хорошо, что мы поженились! — прошептал мне на ухо супруг. — А то бы я опять переживал, где ты…
Мы как раз проезжали въезд на Ледяной мост. Я посмотрела туда, где год назад стояла и думала, что мир рухнул.
Я поежилась от воспоминаний.
— Это был кошмарный день, — согласился со мной Андрей.
Надо же… Он подумал о том же самом… И прошептал, уткнувшись в мои волосы:
— Прости меня…
Толпа вокруг восторженно взревела. Да так, что я вздрогнула.
