— Не бойся. Они подумали, что я не удержался — и тебя целую.
— А ты… ты не будешь меня целовать?
— Надо? — он склонился надо мной.
— Если тебе этого хочется.
Он рассмеялся — и легонько коснулся моих губ.
Люди вокруг ликовали. Кстати, наши портреты в газетах и журналах получились очень красивыми. Я даже подумала, что это, наверное, какая-то специальная магия… В жизни я не такая.
В интервью я рассказала о том, как мы познакомились и полюбили. Конечно, не все. Только то, что необходимо. Однако этого оказалось достаточно, чтобы я стала совсем уж популярной особой. Андрей увеличил штат телохранителей и запретил выходить в приемный покой.
— Больных примут и без тебя, — заявил муж — Хочешь лечить — лечи. Оперируешь — оперируй. Но на своем третьем этаже.
Я поморщилась, но спорить не стала. Решила, пусть все поутихнет — а там посмотрим.
Так прошла еще неделя. Я так устала от этих двух мероприятий и от подготовки к ним… Уговаривала себя, что надо потерпеть: еще один бал — и все.
И вот он — Снежный бал. Его я почему-то запомнила смутно. Хорошо помнила сборы на него, представления, торжественную часть. Танец с Андреем, танец с наследником. Потом глоток поднесенного шампанского — и все…
Очнулась уже в палате нашего госпиталя, в качестве больной. Непривычные ощущения. Койка, кстати, очень удобная. Я была в больничной длинной рубашке. Куда делось бальное платье, не помнила совсем. За чуть приоткрытой дверью палаты шептались. Слышно было плохо, я встала и тихонько прокралась поближе. Голова кружилась, пришлось себя подлечить — через пару минут все было в полном порядке.
— Надо сообщить князю… Хвала Небесам, все обошлось. Дар Ирина не потеряет, — это говорила княгиня Снегова.
Я вздрогнула. Потеряет Дар… О чем это она?
— Это просто чудо! Непонятно, почему все обошлось…
— Может, доза была слишком мала?
— Княгиня отпила из бокала — этого было бы достаточно, — с сомнением проговорила личная целительница князя Радомирова.
— Теперь осталось выяснить, что с памятью Ирины.
— Подождем, пока она очнется.
— Нам надо доложить Великому князю о том, что его жена не потеряла Дар, — строго проговорила моя начальница.
— Сообщим. Чуть позже. Пусть… Пусть немного задумается об ответственности. Не уберег девочку… И это в который раз!
Шаги стали приближаться. Я пулей бросилась в кровать и шмыгнула под одеяло. Притворилась, что сплю. Дверь приоткрылась и закрылась поплотнее.
— Ждем, — решили целительницы. Шаги удалились, все стихло.
Они ушли, а я задумалась. И почему я не спросила обо всем княгиню? Сама не понимаю… Сердце колотилось как бешеное, у самого горла. Я завернулась в одеяло и только собралась обо всем этом подумать, как снова послышались шаги. Теперь — легкие и быстрые.
— Ира?
Я ушам своим не поверила — императрица! Высунула голову из-под одеяла и села на кровати.
— Мария Алексеевна?
— Да, это я… Ты как? Как себя чувствуешь?
— Я хорошо. А что случилось?
— Ты ничего не помнишь? Совсем? Как тебя зовут, помнишь?
— Небеса… Конечно помню! С чего вы взяли, что я должна забыть? Княгиня Снегова и Тамара Ильинична тоже что-то про память говорили…
— Тамара говорила, что целительницы так реагируют на маран, который подлили тебе в шампанское.
— Маран?! — я похолодела. — Но это же запрещенный препарат! Кто и зачем добавил его в шампанское?
Мысли путались в голове, я уже ничего не понимала, но про маран знала, и много.
Плохо быть отличницей! Если бы поменьше сидела в библиотеках и совала свой любопытный нос во все существующие энциклопедии, включая энциклопедию ядов Бурина, то сейчас мне было бы не так страшно…
Маран так и называют среди целительниц — Смерть Дару. Даже небольшая доза приводит к потере Дара, и одновременно — полная амнезия. Но я все помнила, чувствовала себя хорошо, и главное — Дар был при мне.
— Это все мода на розыгрыши. Князя Андрея решили разыграть — подлили сыну и тебе маран в шампанское и положили вас на одну кровать, как любовников…
Императрица говорила страшные вещи… Мне даже показалось в какой-то момент, что я перестала ее слышать. Просто смотрела на ее безупречные
