«
Я покрутил колесико «мышки», но больше никакой информации указано не было. Только в самом низу значилось: «
Откинувшись на спинку кресла, я покусал губу.
О делах Инквизиции мне мало что было известно, только то, что все выставленные в музее Инквизиции экспонаты были специально разряженными, а зачастую просто являлись точными копиями оригиналов.
Дальнейшее действие напросилось само собой. Свернув окошко архива, я активировал базу данных всех инициированных Иных Питера и в строке поиска набил «В. В. Хайт».
Через секунду машина выдала длинный список фамилий на «Х», но инициалы «В.В.» стояли только перед одной. Я нажал на нее.
«Владимир Вацлавич Хайт. Светлый. Второй уровень. Историк. Архивариус».
Нашарив на столе ручку и лист бумаги, я быстро записал адрес. Это была моя зацепка. Дария оказалась права!
Встав со своего места, я уже подошел к вешалке снять пальто, как к нам в комнату заглянул Миша:
– Ребята, на брифинг, дядя Саша вызывает.
Решив, что лишние десять – двадцать минут ничего не решают, я спустился вместе с остальными в оперативный отдел. Кабинет у дяди Саши был, конечно, поменьше, чем у Драгомыслова, но зато был светлее, хоть и скромнее обставлен. Единственный шкаф был под завязку заполнен всевозможными боевыми жезлами и амулетами всех форм и размеров.
На столе в центре кабинета была разложена большая карта города. Когда мы вошли, старший оперативник, в накинутой на плечи кожаной куртке, под которой виднелся неизменный тельник, склонился над ней и, покручивая ус, словно Чапаев перед сражением, помечал красным фломастером какие-то точки.
– Бодрее, хлопцы, ядрена копоть, – заметив нас, поманил дядя Саша. – Гляньте-ка, что у нас вырисовывается.
Мы обступили стол и стали смотреть на карту.
– Первое убийство было совершено тут. – Старший оперативник ткнул фломастером в зеленое пятнышко Александровского сада. – Второе – на Дворцовой набережной. Четыре прямо на площади. Седьмое на Миллионной, ну и последнее… – Дядя Саша коротко взглянул на меня. – Тут, на Певческом мосту. Что получается?
– Все практически на одном пятачке, – подал голос стоявший рядом со мной Миша.
Сняв колпачок с фломастера, дядя Саша нагнулся и нарисовал на карте красный круг, в центре которого оказалась Дворцовая площадь.
– Но почему именно центр? – спросил Батурин.
– Я тебе что, маньяк, ядрена копоть? – парировал хмурый дядя Саша. – Это то, что мы имеем на данный конкретный момент. Значит, так. В секторе усилим патрули, прочешем каждый уголок. Привлекаются все, приказ Драгомыслова. Ходить по двое. Амулеты получите у меня лично. Главное, брать живым. Это приказ. Помните, оружие – не источник повышенной опасности, а ваш друг и рабочий инструмент. Всем ясно?
– Ясно, – нестройно ответил хор. Я прекрасно понимал коллег. Бродить по ночному Питеру хоть и в компании, но в любой момент готовясь столкнуться с могущественным и неуловимым маньяком, ребятам не очень хотелось. К тому же в Дозоре гуляла байка, рассчитанная попугать молодняк, что ночью городские памятники оживают и ходят по городу в поисках случайных жертв. Здесь любой монумент в состоянии войны – вспомнилась строчка из песни Шевчука.
Но выбора у нас не было. Тем более в глубине души я все-таки хотел отомстить за сестру. Своего напарника я, конечно же, знал.
– Дядя Саша, я с Михаилом, можно?
– Да, – подумав, ответил он. – У него боевого опыта всяко побольше. Прикроет, если что. Только, Гранкин, в который раз прошу – без диких глаз, фанатизма и импровизаций. Это тебе не нежить с оборотнями топтать.
– Ну, это уж как получится, – развел руками друг. – В Дозоре всякое бывает, сами знаете.
– Живым, – повторил дядя Саша и, еще раз нас оглядев, махнул рукой. – Свободны.
Перед тем как уйти, я сфотографировал карту. Мы покинули кабинет, и на лестнице я остановил Мишу.
– Ну, до вечера.
– А ты куда? – удивился он. – Рабочий день в разгаре.
– Дело одно, – уклончиво ответил я. – Важное.
– Важное так важное. – Он пожал мне руку. – Смотри не опаздывай.
– Постараюсь. На созвоне.
Выйдя из офиса, я набрал номер Дарии.
– Привет! – Откликнулась она почти сразу.
