— Я ваша верная слуга, — с улыбкой подтвердила Роуз. — А правду ли говорят, что вы были служанкой во дворце?
— Правда.
— Невероятно… Искренне поздравляю, ваша светлость. Лучше жениха трудно найти во всей Агнессии. Мы все счастливы, что лорд Бестерн — наш покровитель, а уж сколько девушек мечтали стоять подле него у алтаря…
— Мне тоже очень интересно, что он во мне нашел, Роуз.
Я встала и оправила складки простого платья песочного цвета с несколько открытым декольте.
Роуз повязала мне на талию синюю ленту, и скромный наряд сразу стал элегантным, синие заколки в волосах заиграли по-другому, а она довольно кивнула.
— Это как раз понятно, поверьте слову горничной.
— Я бы очень хотела послушать твои догадки, Роуз, но мне давно пора спешить. Пожалуйста, поговори со мной вечером.
Я подошла к белой двери с золоченой ручкой и постучала два раза. Мне тут же открыли, будто муж давно ждал.
— Скорее, милая, я хочу как можно больше успеть перед отъездом.
Он устроил мою руку в сгибе локтя и повел через весь особняк. Мы спустились по парадной лестнице, прошли через череду комнат: гостиная, библиотека, музыкальная, художественная студия… Тут я хотела задержаться на мгновение и рассмотреть холсты — у стены стоял портрет, написанный с удивительным мастерством, юная девушка глядела влажными глазами из темноты, при взгляде на нее замирало сердце, так и хотелось подойти ближе…
Муж ускорил шаг, подхватив меня крепче под локоть.
— Мы опаздываем, милая. Тут нет ничего интересного.
Я не успела ответить, и мы уже свернули на лестницу, ведущую вниз.
Тут было заметно темнее. Свет проникал сквозь узкие оконца у потолка, освещал косыми лучами каменный пол.
— Ты рисуешь? — попыталась вернуть разговор к пройденной студии.
— Нет, — отрезал лорд.
— Тогда кто?
Лорд Бестерн резко остановился, повернулся ко мне и, нахмурившись, произнес:
— Пруденс. Она увлекается живописью. В ее мастерской ничего трогать нельзя. Когда нарушают заведенный порядок, сестру это очень расстраивает и стоит огромных усилий ее успокоить. Хорошо, Лисабель? Я могу попросить тебя не заходить в ту комнату без разрешения хозяйки?
Я знала, что с сестрой лорда что-то не так. Стремление к порядку, тяга к строгому режиму, ритуалам. Синдром Аспергера, скорей всего. В науке немало людей с подобным диагнозом. В моей лаборатории работал парень, Олег. Одевался только в черные рубашки и джинсы, никогда не опаздывал, ни с кем не дружил и, черт возьми, написал статью, попавшую в престижный журнал «Биохимия». Общаться с ним можно было только точно сформулированными фразами и чисто по делу. Меня Олег признал за свою, даже обучил технике работы с электронным микроскопом, когда я только пришла в лабораторию.
Вот бы познакомиться с Пруденс получше и попросить показать картины! Кажется, она талантливый художник.
— Я обещаю не трогать ничего в мастерской. Не хочу расстраивать твою сестру, — тихо обязалась я.
Лорд Бестерн молча смотрел на меня внимательным взглядом. Мне показалось, что с его лица слетела надетая маска и он тоже словно в первый раз увидел меня. Уильям готовился к противостоянию, к тому, что придется уговаривать жену уважать странности сестры, но честное обещание застало его врасплох.
— Спасибо, — только и выдохнул он.
Его хриплый голос отозвался еканьем в груди.
Лорд Бестерн любил больную сестру, а я не могла не уважать его за эту черту.
Опасно. Лучше держать его на расстоянии, пока не разобралась в мотивах. Он слишком быстро воспылал ко мне страстью. Носом чую — причина вовсе не в моей ангельской внешности.
Лорд провел меня дальше по коридору. Впереди слышался гам людских голосов и постукивание. В воздухе витал неприятный запах немытых человеческих тел и еще нечто сладковатое, на грани тошноты.
Муж услужливо вытащил тонкий платочек с вышитыми инициалами и предложил в мое пользование.
— Мы перестраиваем под лабораторию бывшую тюрьму, милая. Уже лет десять ею никто не пользуется, но так и не удосужились вычистить как следует.
Мы остановились подле широко распахнутых массивных дубовых дверей. Нас дожидались несколько человек с блокнотами наготове. Внутри помещения слышался шум и переругивание рабочих.
Виз лорда Бестерна, тонкокостный молодой человек, доложил:
