нее не поворачивался язык, потому что она влюблялась в них раз и навсегда.
— Как тебе? — Названый братец достал из цветасто расписанной коробки нечто.
Все дружно охнули. Это была магическая сфера, переливающаяся всеми мыслимыми оттенками. Внутри нее что-то завихрялось и туманилось.
— Вадя, прости, но это… — Елена смотрела на магический прибор с явным скепсисом.
— Это обычный стрессосниматель! — И Швед радостно начал чеканить шаром об пол. — Круто, да?
Елена рассмеялась. Он, как всегда, был неподражаем. Ее любимый брат…
— И вот!
Теперь перед ней легли на стол восемь аккуратных флаконов. Щеки Елены покрылись румянцем. Запахи. Ароматы. Это была ее давняя тайная страсть. Елена жить не могла без духов. Она скупала их в огромных количествах. А потом перебирала и наслаждалась ароматами.
— Тут семь по дням недели, естественно, — объяснил братец. — А восьмой на особый случай, — он многозначительно улыбнулся. Сестренка одарила его звонким поцелуем. — И еще…
Теперь Елена держала в руках футляр для ювелирных украшений. Внутри на черном бархате лежали колье, широкий браслет и печатка. Серебро и чистый белый перламутр. У Елены просто не было слов.
— Надеюсь, я заслужил право пригласить тебя на обед? — почему-то робко спросил Швед. Она кивнула и счастливо улыбнулась. С ним она улыбалась всегда.
— Глупости! — непререкаемо заявила Елена, отсалютовав стаканом с соком. — В Амстердаме может быть хоть тысяча каналов и набережных. Но ни одной такой, какие рисуешь ты. Потому что таких нет нигде. И вообще! Ты везешь семь картин. И набережная только на одной. Так что это вообще неважно.
— Просто я нервничаю, — скривился художник. — Так мало времени! Эта постоянная гонка меня убивает. Я устал. Вот брошу все…
— Врешь, — Елена ласково улыбнулась.
— Вру! — выдержав небольшую паузу признался Швед и проказливо усмехнулся.
Он всегда был таким. Вечный двигатель. Не мог жить без суеты, нервотрепки и постоянного движения. Он даже ел быстро, судорожно, будто опаздывал на поезд.
Елена смотрела на Вадима с нежностью и чувствовала себя виноватой. Она любила братца. Она всегда была рада его видеть, она безумно по нему скучала, но… Именно сейчас он ей был нужен еще и по делу. Вадим должен был подарить ей знак.
Они сидели в ресторане той самой гостиницы, где работала Алина. И, естественно, это не было совпадением. Между прочим, Елене не очень-то и нравилась местная кухня, а цены просто приводили ее в ужас. Но так было надо.
— Послушай, — понизив голос, обратилась она к названому брату. — Мне надо тебя кое о чем попросить.
Швед перестал жевать и так и застыл с поднятой вилкой. У сестренки редко бывали просьбы.
— Что стряслось? — наконец-то проглотив кусок мяса, встревоженно спросил он.
— Да ничего, — отмахнулась Елена. — Просто я сейчас веду одно совершенно гиблое дело. И мне жутко необходима твоя помощь.
— Сестренка, ты спятила, — подумав, выдал Швед. — Ты же меня знаешь. Я не маг, волшебник или чародей. Я просто художник. И как, прости, я могу тебе помочь?
— Вот именно! Художник! — с жаром откликнулась она. — И мы оба знаем, что и как ты рисуешь.
Дело было в том, что Швед обладал редким, узконаправленным даром. Его картины были пророческими. Но заставить его что-то предсказать было невозможно. Это просто приходило откуда-то свыше вместе с его вдохновением.
— Я не прошу тебя что-то рисовать, — пыталась объяснить Елена. — Просто посмотреть.
— На что? — совершенно растерялся Вадим.
— Тут работает моя клиентка, — только теперь Елена сообразила, что он совсем не в курсе дела. — Видишь ли, кое-кто внушил девушке, что через четыре дня она выйдет замуж за нелюбимого мужчину, а в день свадьбы он убьет и ее, и того, кого она любит. Прямо в церкви, представляешь?
— Даже не хочу представлять, — искренне сочувственно ответил Швед. — А она симпатичная?
— Да, — подумав, решила Елена. — Ничего такая. Так вот… Пожалуйста. Просто посмотри на нее.
— И все? — удивился братец.
— Ну, в общем-то, и все.
— Глянуть на симпатичную цыпочку? — Он пожал плечами. — И что я увижу?
— А вот это ты мне и скажешь, — Елена робко улыбнулась.
— Сестренка! — Он погрозил ей пальцем. — Ты же не умеешь врать. Как я понимаю, я должен не просто на нее взглянуть и оценить ее прелести. Надо взглянуть на нее как на натурщицу?
