Несусь вперед, соскакиваю с Гермеса на краю обрыва. Скидываю с себя все лишнее, снимаю с коня уздечку и соломенную попону.
— Хорошо, что я умею плавать, — кричу я, обнимаю Гермеса за шею. — Спасибо, я тебя никогда не забуду!
Птичья стая летит над головой, направляется к морю. Впереди кружит Нерон.
Хватаю свою котомку и лук, спешу за ними. Веревка висит над землей. Я бегу, не останавливаюсь. Пег что-то орет. Стая проносится над краем обрыва. Я отталкиваюсь от земли,
прыгаю,
лечу,
тянусь что есть сил,
еще чуть-чуть
и
хватаю веревку.
Летучий самокат вздрагивает, кренится. Мой вес тянет его к земле. Пег возится с рычагами. Что-то громко ревет. Самокат выравнивается. Мы несемся над морем.
Я свободна. Я лечу среди птиц. Нерон машет крыльями рядом, каркает. Сообщает свое мнение о таком сумасбродстве.
— Теперь понятно, почему ты летать любишь, — говорю я ему.
Вдалеке мелькает Джеков парус.
Я окликаю Пег. Она смотрит на меня. Я машу рукой в сторону лодки. Мы медленно разворачиваемся и летим на запад.
Бросаю последний взгляд на берег. Гермес стоит у обрыва, смотрит нам вслед. Потом поворачивается и скачет прочь.
Внизу, в лодке, Джек слышит птичий гомон, глядит в небо. Удивленно разевает рот.
Я дергаю за веревку, даю Пег знать, что спрыгивать собралась.
Прижимаю лук и котомку к груди, прыгаю в воду. Море холодное. Ботинки тяжелеют. Кожаная котомка наполняется воздухом, держит меня на поверхности. Пег оглядывается, проверяет, как я. Я машу ей, мол, все в порядке. Она машет мне в ответ, поворачивает свою стаю к берегу.
Джек опускает парус. Я подплываю к лодке, гляжу на него.
— Какое совпадение, — говорит Джек. Невозмутимо, без радости в голосе.
— Никакого совпадения, — отвечаю я. — Я ехала, ехала и вот — доехала.
— Если я тебя вытяну, то в третий раз тебе жизнь спасу.
Если три раза спасти кому-нибудь жизнь, она принадлежит тебе. Правило трех.
— Как знаешь, Джек, — говорю я.
— Как ты меня нашла? Сердечный камень помог? — спрашивает он.
Я гляжу в глаза цвета лунного серебра. Спокойные, как вода.
— Для этого мне никакой камень не нужен. Я тебя всегда отыщу, — говорю я.
Он задумывается, потом протягивает мне руку. Помогает забраться в лодку. Поднимает парус. Я выливаю воду из ботинок, снимаю мокрую одежду, отжимаю ее, раскладываю на просушку.
Нерон прилетает, садится на нос лодки, расправляет крылья и каркает.
— Я вообще-то не собирался гостей принимать, — замечает Джек. — И на домашнюю обстановку тоже не рассчитывал.
— Я думала, ты отсюда уже ушел, — говорю я.
— Ага, я давно собирался, только оказалось, что лодку найти не так-то просто, — объясняет он. — Пришлось два дня в кости играть, пока это корыто не выиграл. Четыре раза свою одежду отыгрывал. Если б не смошенничал, так и сидел бы на берегу нагишом.
— Заманчивое зрелище, — вздыхаю я.
В глазах Джека мелькает улыбка.
— Если ты мужа ищешь, нам с тобой не по пути, — говорит он. — Я помню, что ты со своим последним мужем сделала.
— Не надо мне никакого мужа, — отвечаю я. — Рули давай, Джек.
— Рули, говоришь? Есть, капитан!
Я усаживаюсь на пол, поднимаю лицо к солнцу. Обруч, что сжимает сердце, вот-вот лопнет. Ничего, море слез в море растворится.
Джек уверенно стоит у руля. Оборачивается, глядит на меня.
— Тебе в какую сторону? — спрашивает он. — А то ветер меняется.
— Куда подует, туда и поплывем, — говорю я.
И мы плывем.
Он и я.
