Веки эльфа дрогнули, и он приоткрыл глаза.
– Эрик… – прошелестел его слабый голос.
Я ободряюще улыбнулся ему и пошевелил руками, пробуя кандалы на прочность. Ни в какую. Кузнец, склепавший эту оксовскую штуку, поработал на славу.
– Ты как? – спросил меня побратим.
Я оставил попытки освободиться и устало оперся спиной о влажную стену.
– Нормально. Голова только оксовски болит. А ты?
– Я эльф, – просто ответил Эль. Оглядев нашу скромную обитель, он невесело добавил: – Похоже, мы глубоко под землей. Не знаешь, где остальные?
– Я никого не видел после кораблекрушения. – Внезапно я вспомнил чей-то крик, раздавшийся перед тем, как я потерял сознание, и вздрогнул. – Кто-то кричал! И я видел таркара…
– Надеюсь, их тоже спасли, – утешил меня побратим и невесело добавил: – Если это можно назвать спасением…
Я закусил губу и кивнул.
– Когда наш корабль протаранили, меня выбросило за борт… – начал было Эль, но его перебил скрежет открываемой двери.
В темницу вошел высокий худой мужчина с длинными черными волосами. Он был одет в узкий черный балахон до пола, перехваченный у пояса железным ремнем и похожий на халат с широкими рукавами. На бледном лице вошедшего застыла брезгливая гримаса. Тонкие губы были презрительно поджаты, а в черных, полуприкрытых веками глазах застыл такой смертный холод, что по моей спине невольно пробежали мурашки.
Готов поставить последний медяк, этот парень определенно хуфу. В его мертвой физиономии не было ни кровинки, а из черных глаз смотрела сама бездна. В унизанных перстнями пальцах некромага был зажат урус, увенчанный оскалившим зубы черепом с четверкой разноцветных перьев. За ним по пятам семенило завернутое в лохмотья горбатое существо с уродливым кривым лицом, казавшимся пародией на человеческое. В руках существа был зажат серебряный поднос, накрытый черной бархатной тканью.
– Вы ззнаете, кто я такой? – остановившись посредине камеры, высокомерно спросил наш гость.
Его хриплый, шелестящий голос до ужаса походил на змеиное шипение.
– Полагаю, хозяин этого оксова местечка? – нагло усмехнувшись, глумливо поинтересовался я.
– Меня ззовут княззь Малум. Я – хоззяин доззорной крепоссти, посследнего басстиона Воссточных зземель. Я не видел южан ссо времен окончания Великой войны, – окинув нас оценивающим взглядом, как каких-то коллекционных зверушек, заметил некромаг.
Приблизившись к Элю, он с любопытством оглядел его со всех сторон.
– Эльфы… мерззкие твари, – презрительно процедил мужчина. – Когда Барьер падет, мы вырежем твою отвратительную рассу под корень.
Голубые глаза Эля гневно сверкнули, и он плюнул в бледную рожу некромага! Я одобрительно усмехнулся. Похоже, хозяин крепости – сторонник Урусалара. А значит, так просто нам из его мертвых рук не выбраться.
Некромаг прикрыл глаза и хладнокровно вытер рукавом плевок эльфа. Затем он размахнулся урусом и прижал венчавший его череп к ребрам моего побратима. Эль изогнулся от боли и закричал.
Малум опустил урус и нетерпеливо щелкнул пальцами. Существо просеменило вперед, встав рядом со своим господином. Некромаг, не глядя, сдернул скрывавшую поднос ткань. Моим глазам открылись полумесяц – заколка Дидры, перстень Балара и сверток вождя альвов, в который я за всеми хлопотами так до сих пор и не удосужился заглянуть.
«Заколка» была человеческой частью Ключа от Предела мира, которую Дидра украла у своего отца – Алориэля. Но зачем некромагу понадобился сверток альва?..
– Откуда это у тссебя? – Малум взял в руки перстень и поднес его к моему лицу. – Это персстень рода Долоховых…
– Балар мне подарил, – с зубастой усмешкой откликнулся я.
Малум задумчиво сощурился.
– Ты южанин, но в тебе чувсствуется дар…
Казалось, ледяные буравчики его глаз проникают в самую душу. Я ответил ему самым свирепым взглядом, на который только был способен.
Не дождавшись ответа, Малум взмахом руки указал на оставшиеся лежать на подносе предметы.
– Вы ззнаете, что это такое? – Его пронзительный взгляд блуждал по нашим с Элем лицам, словно он никак не мог решить, кому из нас принадлежат эти вещи.
– Ты всерьез считаешь, что мы тебе скажем? – поинтересовался я, постаравшись вложить в этот короткий вопрос все презрение, на какое только был способен.
Тонкие губы некромага исказила усмешка.
– Для допросса мне нужжен только один из васс, – прошелестел змеиный голос Малума. – Так что выбирайте ссами, кто из васс осстанетсся жжив, а
