количеством пельменей?
Я снова пожала плечами. Кого-кого? Да никого. Меня просто сам процесс успокаивает. Кто-то вяжет, кто-то вышивает крестиком или собирает пазлы. А я вот пельмени леплю, когда на душе плохо и нет сил ни на что в этой жизни.
— Вы лучше скажите, ироды бессердечные, чем так допекли Арину? — бурчал Вася, выставляя на плиту огромную кастрюлю с водой. — Она ж как зашла в квартиру, так и не разговаривает. Музыку эту свою мрачнючую включила и зыркает на тесто, словно на врага народа. Катает его и лепит, катает и лепит… Слова даже не сказала, кроме как «Вася, готовь тесто».
В этот момент меня кто-то обнял за ногу. Я опустила взгляд и увидела грустного Еньку. Приехали, значит…
— Ари-и-ин… — заканючил енот. — Не выгоняй нас, а? Нам плохо без тебя.
— Совсем плохо? — протянула я к нему руки, по локоть испачканные в муке, и отодвинулась от стола, чтобы шерсть зверька случайно не попала в тесто и фарш.
— Совсем. Можно мы у тебя поживем? Пожалуйста-а-а! Я тебе массаж сделаю. И шарфик постираю. И… и носовой платок тоже постираю.
Мои коллеги отмалчивались и притворялись, что их тут нет, гипнотизируя кастрюлю с закипающей водой. Даже шебутной и не слишком-то тактичный Лёлик сейчас старательно делал вид, будто ничего не слышит. А я повернулась к коридору. Там с непроницаемым лицом переминался со своим саквояжем в руках некромант.
— Ень, у меня нет носового платка для стирки, я бумажные использую. Ты ведь знаешь, — поглаживая енота по спинке, проговорила я.
И в этот момент Мортем вынул из кармана белоснежный отглаженный носовой платок, шагнул и аккуратно стер у меня со лба и с правой щеки муку. После чего вложил испачканный платочек мне в свободную руку, которая тоже, кстати, была в муке.
— Теперь есть! — заглянул мне в глаза Евграфий. — Я постираю, да?
— Оставайтесь, — вздохнула я. — Не хулиганить, за собой убирать, не шуметь. Теодор, отдаю тебе во временное пользование диван в гостиной. Енька, из вас двоих ты за старшего.
Енот погладил меня по щеке маленькой когтистой лапкой, аккуратно вытащил из моих пальцев вожделенный носовой платочек и убежал в ванную, стирать.
— Арина, прости, — глухо проговорил некромант. — Я не подумал, что в том месте может быть такое. Даже не предполагал и… Если ты откажешься мне помогать в дальнейшем, я всё пойму и договорюсь, чтобы мне выделили другого сопровождающего.
— Мистер Смерть, а ты пельмени любишь? — задала я ему вопрос. Он непонимающе нахмурился, и я пояснила: — Когда я начинаю хандрить, то леплю их в большом количестве. А при такой нервной работе, чувствую, питаться тебе придется именно этим блюдом.
— Понял, — криво улыбнулся он. — Съем, но постараюсь впредь не допускать тебя до… Буду оберегать от хандры.
— Стрельцова, ты вот мне лучше скажи, как тебе удалось уговорить отца Алексея с вами поехать? — отвлек меня Владимир Вольфгангович. — Ты что ему наврала, раз он согласился? Мы знаешь сколько времени уже пытаемся с ним договориться? А он ни в какую, даже разговаривать ни с кем из наших не хочет. Леонид вон даже в лоб как-то получил распятием.
Я удивленно покосилась на рыжего оборотня. Оказывается, я многого не знаю о работе своих коллег. Меня не считали нужным ставить в известность. То ли оберегали, то ли считали, что мне это не интересно и не нужно.
Как-то всё внезапно на меня свалилось. И расследование этих ритуальных убийств, и то, что некроманта к нам приписали. Почему-то подумалось, что если бы по случайному стечению обстоятельств именно мне не пришлось встречать Мортема и засветиться перед ним, то я бы и не узнала ни о чем. Так и сидела бы потихоньку в своем стилизованном под волшебный салон кабинете и принимала женщин, мечтающих снять венец безбрачия, вернуть своего мужа, отбить чужого…
Я передернула плечами. Вот лучше бы и не знала! Ну не мое это. Расследования, разъезды, убийства… Не хочу знать. Не хочу видеть… Только вот ничего в этой жизни не происходит просто так. Всё, что кажется случайным, на самом-то деле запрограммировано судьбой, Вселенной, Мирозданием… Мне ли этого не знать?
И от моего желания или нежелания уже ничего не зависит. То, что именно я первой встречу мистера Смерть, Манана предвидела еще до того, как я вообще узнала о его существовании. Не удивлюсь, если наша штатная пророчица знала и то, в каком состоянии я буду, о моей временной неадекватности и некотором… гм… сдвиге не только в поведении, но и в психике в целом.
— Да я не врала, честно все батюшке рассказала, — ответила я между тем своему начальнику. — Вы что? Он же священник, как бы я его обманывать стала? Объяснила, что нужна помощь. Ну и умылась сначала святой водой, крестик свой показала. Вы же знаете, я крещеная.
— Ах вот оно что! — хмыкнул шеф. — Поняли, парни? Она просто честно все рассказала батюшке и попросила помощи. А вы, идиоты?
— Владимир Вольфгангович, надо бы ему перевести вознаграждение, — посмотрела я на седого оборотня. — Только как-то, чтобы через сторонних лиц. От нас он не возьмет ни за что, даже не предлагайте. А я видела его дом, совсем небогато батюшка живет. И он так помог нам… Но отблагодарить его напрямую мы не сможем, он даже у меня не примет, я точно знаю.
— Я понял, Арина. Сделаем пожертвование через людей, которые с нами никак не связаны.
