Поставив поднос на ступени лестницы – не нести же крысам с собой угощение! – я подкралась к двери. Прислушалась – полная тишина. Но ведь не зря же я сюда шла?!
– Кто там? – спросила я шепотом, чтобы не разбудить слуг.
Если бы на лестнице меня дожидалось чуть меньше еды, а так… будет стыдно, если проснутся.
В задней части дома открылась и закрылась дверь, я поняла, что кто-то из слуг не спит и все-таки может прийти сюда, поэтому торопливо повторила:
– Кто там?
На этот раз я отчетливо услышала хруст снега, казалось, кто-то стремительно бежал к двери, а потом раздался прежний царапающийся звук и тихое рычание.
– Лорд Аликтон? – выдала я внезапное и явно нелепое предположение.
А в ответ услышала рычание громче прежнего, и сквозь него человеческий и вполне узнаваемый недовольный голос:
– Я.
Спустя долгую паузу, во время которой я пыталась понять, зачем в снежную ночь лорду понадобилось бродить возле нашего дома, с той стороны двери послышалось фырканье и мурчание:
– Впус-стишь?
Какие бы ни были у лорда причины для полуночных прогулок, впускать его не хотелось. Но пантеру, даже несмотря на то, что у нее натуральная шуба и четыре ноги, которым позавидовал Кимбол, было искренне жаль. Открыв дверь, запертую слугами на три мощных засова, я впустила животное.
– С-спасибо, – важно кивнув, пантера отряхнула от снега лапы и, осмотревшись, прошла через холл.
Начав подниматься по лестнице, она остановилась, повела носом и завороженно уставилась на поднос.
– Прекрасно тебя понимаю, – закрыв двери, я подошла и остановилась подле пантеры, – но это не для тебя.
Та хмыкнула: мол, и не надо, и не очень-то и хотелось. Дернула хвостом и даже сделала шаг…
А потом оглянулась недоуменно: я что, все еще не приступила к уговорам, чтобы она соизволила все это съесть?! Я все еще не начала уверять, как буду счастлива, если котик утолит голод?!
– Нет, – еще раз повторила я для непонятливых, но, услышав звук шагов со стороны комнат слуг, подхватила поднос и рванула вверх по ступеням.
Пантера бесшумно понеслась вслед за мной, и остановились мы только у двери моей комнаты.
Вот теперь, когда не было опасности быть пойманной за ночным обжорством, я поставила поднос на пол, подошла к перилам и глянула вниз. По холлу, стараясь не шуметь, кралась одна из наших служанок. То и дело осматриваясь, она подошла к двери и поскреблась в нее. Потом, к моему удивлению, повторила этот маневр. А вслед за тем распахнула дверь и пропищала взволнованно:
– Где ты? Где ты, мой ненаглядный? Где ты, мой ненасытный?
– Рановато что-то, – оглянувшись на странно захрипевшую пантеру, поделилась я с ней впечатлениями. – Обычно девушки в канун Нового года гадают и суженого зазывают, а она…
Я с подозрением взглянула на пантеру – она выглядела так, будто ее только что в чем-то уличили.
– Понятно, – посмотрев на поднос, осознала я самое очевидное и даже слегка обиделась: – Не мог меня подождать?!
– Долго. – Мордочка зверя опять изобразила нечто непонятное, но у меня не было ни времени, ни желания наблюдать за его ужимками.
– Так, – открыв дверь в свою комнату и подхватив поднос, кивнула я пантере, – входи.
Та как раз поднималась, видимо, готовясь величаво уйти, но пораженно плюхнулась задом на пол.
– Входи, – повторила я, – кормить тебя буду. Слуги все спят, а самостоятельно найти что-то на кухне умеем только я и Кимбол. Этого даже мама с папой не могут, хотя и живут в этом доме дольше, чем мы.
Насмешливо фыркнув, моя ночная гостья медленно вошла в комнату. Лунный свет проникал сквозь тонкие занавески на окнах, но животное передвигалось неспешно, словно боясь оступиться.
– Включить свет? – спросила я.
В ответ на меня насмешливо взглянули янтарные глаза.
– Понятно, мне тоже не надо, – буркнула я и обиженно ойкнула, ударившись о ножку кровати. – Какая-то луна сегодня тусклая…
Послышался щелчок, в комнате зажегся приглушенный свет ночника, и я остановилась, опустив голову и ожидая насмешек или фырканья. Еще бы, такой расчудесный повод! Мне уже целых восемь лет, а у кровати все еще есть ночник!
И я не стану… не стану объяснять, что папа собирался убрать его завтра утром…
Но ни насмешек, ни фырканья не было, и я взглянула на пантеру. Она вольготно разместилась в центре ковра и поджидала меня. Улыбнувшись, я приблизилась к ней, опустилась на ковер и, позабыв все грустные переживания, с благодарностью посмотрела на ночник, зажженный магом.
