– Каяться, я вижу, ты здорово наловчился. Аж в ушах звенит… греха боишься?
– Я на смерть их смотреть боюсь, Джеш! Детки же малые. Да и подумать если, – брат Онопа остановился, пухлая грудь его приподнялась, – разве тех жертв Секех требовала? «За других себя бичую» – так, может, лучше образцом быть в молитве и добродетели?!
– Ох, добродетельный ты мой… От кого я это слышу! А как же ты здесь очутился? Ладно-ладно… разберемся мы с тобой…
Они уже давно миновали оставшийся справа фургончик. Джеш потащил брата еще правее, надеясь, что ребята, сидящие в машине, смотрят за ними через хитрую систему зеркал, которую он заприметил по дороге.
– Но рассказать тебе придется все, до медяка последнего, иначе ведь сам знаешь. Пойдешь?
Брат Онопа остановился и недоуменно огляделся по сторонам, кажется, сейчас только он понял, что от обители они отошли уже довольно далеко.
– Вот так, прямо?..
– А когда же, братик дорогой? Или кишки свои увидеть хочешь?
С этими словами Джеш вышел из-за яблони и, повернувшись лицом к видневшемуся вдали фургону, поднял руки, взмахивая ладонями к себе. Пневматический стартер пшикнул буквально через несколько мгновений, его поняли. Фургон медленно пополз назад.
– Судья-то ведь, он по вашему делу денег не возьмет, братик. – Хадден тихонько развернул Эльтира в сторону и махнул рукой: – А на сад цветущий тебе смотреть не грустно, нет? Сколько тебе, сорок два, как я помню? Еще жить бы да жить. Ошибок наделал, понятно, но шанс есть, есть еще шанс… Рассказать только надо все без утайки, а там, глядишь, и помилование выйдет. Потрошить не станут, так обойдутся. Ну? Расскажешь?
Сломав кусты, рядом с ними возникла корма фургона. Раньше чем машина остановилась, распахнулись задние двери и двое крепких парней втащили брата Онопу внутрь – а следом появилась рука.
– Скорее, господин капитан!
Хадден запрыгнул в фургон. Двери тотчас захлопнулись, усатый офицер нажал на педаль газа, разворачивая машину.
– Брат находится здесь по собственной воле и готов к сотрудничеству! – пролаял Хадден официальную формулу. – Прошу кандалы к нему не применять. Он совершенно безобиден.
– Вы, Джеш барон Хадден, подтверждаете, что данный господин является вашим единокровным братом? – не отрываясь от руля, произнес усач.
– Так точно, подтверждаю в полной мере.
– Ясно. В таком случае обыщите его сами.
– Оружия у него нет. Да даже если бы и было, вряд ли он смог бы попытаться применить его…
Эльтир наконец выдохнул. Слева его держал брат, справа не давал двинуться крупный светловолосый парень лет двадцати пяти.
– Нет ли чего попить, братик? – спросил аскет, поворачиваясь к Джешу.
– Ах да! Чесс, – обратился Джеш к офицеру, сидевшему напротив, – я тут где-то под ноги бросил свою кожаную сумку?
– Держите, старина, – вежливо ответил тот. – Думаю, там все на месте…
Впереди показался шпиль почтовой станции, и усатый водитель придавил тормоз.
– Хасси, прыгай, – скомандовал он. – Депешу господину графу: рыба в сачке!
– Обожди! – гаркнул Джеш. – Добавь: сожжение готовится на сегодняшнюю ночь. Времени для принятия решения очень мало!
Улыбчивый долговязый юноша с матросской татуировкой на правом запястье понимающе махнул рукой и выскочил через заднюю дверь. Чесс потянул плетеную кожаную петлю, захлопнул.
Фургон, хрипя, рванул во все свои пятнадцать сил.
– Отчего бы столь почтенному ведомству не купить более мощные аппараты? – удивился Хадден.
– Разговоры об этом идут, старина, – хмыкнул спереди
Джеш передал наконец брату объемистую флягу с вином. Эльтир жадно вылакал больше половины, выдохнул:
– Куда мы едем?
– Это уж куда надо, ваша милость, – ответил ему Чесс. – Теперь за вас решат…
Окно было открыто полностью, в ветвях сада назойливо верещали птицы: самцы уже тащили веточки для будущих гнезд и, соревнуясь друг с другом, созывали самочек.
– Ешьте, друг мой, – граф Энгард Дериц привстал в кресле, раскупорил еще один кувшин крепкой ягодной настойки, – здесь вы не пленник, а гость, и вам теперь уже ничто не угрожает.
– Я очень благодарен вашей милости. – Брат Онопа вздохнул, посмотрел сперва на Джеша, потом на хмурого и сосредоточенного мужчину с седой бородкой, что устроился в углу роскошно обставленной столовой, и снова взялся за вилку. – Признаться, таких кушаний я не видел уже много лет.
На круглом столе перед ним стояли тарелки с жареным мясом, овощами и ломоть дорогущего паштета из ресторана по соседству. Приободренный,
