Следующим вошел Разведчик – тот, что нашел гробницу Врага и вернул боевые метки, которые консорт с его братьями так усердно скрывали. Сразу за ним возникла его самка, Охотница, – почуяв кровь и настроившись на убийство, она не боялась ничего. Оба покрыли свою плоть мощными метками, заряженными украденной из Недр магией.
Наследник. Разведчик. Охотница. Все ярко светились, но даже сейчас их совокупная мощь не шла в сравнение с резервом консорта, которым он мог бы воспользоваться, окажись на свободе.
– Доброе утречко, – произнес Разведчик. – Надеюсь, ты доволен условиями. Прости, что не принимаем пышнее.
Консорт смотрел на него с изумлением. Разведчик постоянно начинал с какой-нибудь лицемерной банальности. Они играли в эту игру снова и снова, но так и не усвоили правил.
В ауре Наследника проступил гнев, вызванный верховодством Разведчика. Будучи старше и опытнее, он привык повелевать, но магия Разведчика ярче, а магия в конечном счете торжествовала всегда.
Трещина в их союзе была мала, но со временем консорт потревожит его, как звенья своей цепи.
– Откуда нам знать, что он нас вообще понимает? – спросила Охотница.
Самке недоставало терпения, она была скора на расправу. Еще одна щель, которую нужно расширить.
– Может быть, его рот не приспособлен к нашей речи, но он ловит каждое слово, – отозвался Разведчик.
Он двигался вдоль стены, не сводя глаз с консорта. В его ауре появилось нечто новое. Нетерпение.
– Вот только я думаю, что говорить он все-таки может. Мне кажется, он просто не хочет.
– Не представляю почему, – сказала Охотница.
– Потому что это отродье Най, – произнес Наследник.
– Дело в том, демон, что ты нам не сильно нужен, если не умеешь говорить. – Разведчик сгреб штору и немного отвел.
Консорт заверещал и вскинул руки, чтобы защитить глаза от слепящего света, затопившего камеру. Тот обжег его кожу, как расплавленный камень.
Разведчик отпустил штору, и консорт немедленно Втянул от резерва, залечивая ожоги. У людей и зрачки не расширились, но консорт долго не вынесет столь яркого освещения. Запасы энергии истощатся прежде, чем дневная звезда испепелит его полностью.
– Есть что сказать? – осведомился Разведчик, не выпуская ткань.
Это был блеф. Объединители продержали его слишком долго, чтобы убить сейчас. Но у консорта продолжали гореть глаза, и ауры окружающих стали нечитаемы. Он не мог рисковать.
Консорт усиленно Втянул, откатился в сторону и напитал силой коготь, чтобы сломать испорченный замок. Извернувшись, он высвободил из оков ногу, простер руку и сграбастал обломки замка.
Короткий разряд энергии послал железки через камеру. Круг в центре мозаики не могли пересечь ни консорт, ни его магия, но снаряды, уже будучи брошены, полетели беспрепятственно.
Наследник отбил их один взмахом своего оружия. Разведчик растаял, и второй обломок прошел насквозь, не причинив тому вреда. В Охотницу обломок попал, однако ее аура вспыхнула и мгновенно исцелила рану.
Трутень-самец был тускл, но бдителен и резв. Он шагнул точно туда, куда предвидел консорт, и покореженный кусок металла, пролетев мимо, ударился в стену аккурат под нужным углом, чтобы отрикошетить в затылок и сбить косо надетую головную обмотку.
Оглушенный трутень рухнул на мозаику. Одна рука простерлась вперед, и кончик пальца пересек круг.
Но даже этой малости консорту хватило, чтобы скользнуть в его разум и раздавить волю трутня, как букашку.
Спутники бросились к нему, но резко остановились, когда трутень встал, заслонил консорта и взял на изготовку щит и копье.
– Отойди, Шанджат, – приказал Наследник.
– Твой трутень больше не властен над этой скорлупой, – ответил консорт, используя рот воина для формирования их неуклюжих, неэффективных речевых колебаний.
Наследник направил на него свое проклятое оружие:
– Шанджат готов отправиться на Небеса, демон. Мы не отпустим тебя ради него.
– Конечно нет, – согласился консорт. – Он всего-навсего трутень. Он и не ждет от вас помощи. Он молит простить его за промах.
– Нет бесчестия в поражении от сильнейшего врага, – сказал Наследник.
Эмоция расцветила его ауру и затуманила рассудок. До чего же легко ими управлять!
– И в самом деле, – не стал возражать консорт. – Вы были правы: я не могу выговаривать ваши слова, но отныне моим голосом будет этот трутень.
Самка-трутень издала утробный звук, и ее аура окрасилась в восхитительную смесь боли и гнева. Разведчик снова взялся за штору.
– Это ненадолго, Шанвах, только на сейчас. Ты получишь отца назад.
Она, конечно, ничего не получит. Консорт уже отсек волю трутня и заменил своей. Он получил доступ к его мыслям, чувствам и воспоминаниям, но тело
