Алеша глянул озадаченно, но спорить не стал – исчез за дверью. Ворон с больничной кровати выжидающе посверкивал на нее глазами.
– Марат, – сказала она, стараясь быть твердой и мужественной, – ты единственный, кто знает мою тайну. Ты очень помогал мне все это время, я никогда этого не забуду…
– Короче, Весна, пока не ворвались родители сбежавшего пациента, – видно было, что Ворон здорово обеспокоен таким торжественным началом.
– Короче, если я вдруг исчезну… ну, на какой-то срок, то ты знай, что это нормально. И постарайся как-то объяснить мое отсутствие Алеше и Миле. Ну, придумай что-нибудь, как ты умеешь…
– Что случилось, Лида? – по-настоящему испуганным голосом спросил Вельшин. – С какой это стати ты должна исчезнуть?
– Ну, с такой стати… За все ведь надо платить, сам знаешь. Я сделала, что могла…
Продолжать не было сил.
Ворон мигом слетел с кровати, крепко схватил за руки:
– Слушай, я никуда тебя не отпущу! Это что за номера еще? Или отправлюсь с тобой. Это же я уговаривал тебя сделать все возможное… и невозможное тоже.
– Ты со мной отправиться не сможешь, – отрезала Лида, выкручиваясь из его цепких рук. – Но со мной будут мои друзья, так что беспокоиться не о чем. И не бери в голову. Это я так тебя прошу, на всякий случай.
– Ну, если на всякий случай… – Тут Вельшин насторожился, сделал стойку на дверь, словно сторожевой пес. – Лехины родители идут, слышу голос его матери. Беги отсюда!
Лида опрометью выбежала из палаты.
В паре шагов от двери супруги Санины беседовали с врачом. Оба стояли спинами к двери, доктор – лицом. Он заметил девушку, выпучил глаза и начал медленно поднимать руку с выставленным указательным пальцем. Но девушка уже что есть духу неслась по коридору.
Алеша перехватил ее на ступеньках у больничного здания, крепко обнял. Так они простояли несколько минут. За его спиной Лида успела подать сигнал жестами выглянувшей из машины Анне – все в порядке, уезжай. А потом они, взявшись за руки, бесцельно побрели по больничному садику.
– Куда пойдем? Ты хоть поела с утра? Может, в кафе?
– Не стоит. Давай лучше в парк, день отличный.
– Пошли, – сразу согласился Алексей. – Я тут заодно прихватил пакет Марата с припасами на целый день, можем устроить пикник. Надеюсь, мои родители не устроят ему пытку голодом.
– Не знаю, – чуточку испуганно отозвалась Лида. – Я бы на их месте ему еще и не такое устроила. Может, вернемся?
– Немножко погуляем и обязательно вернемся. Возможно, еще успеем его спасти.
Она украдкой скосила глаза на электронные часы над входом в приемный покой. До полудня оставалось десять минут. У нее еще в запасе три часа нормальной жизни…
Скоро они уже входили в парк. Лида шагала по аллее, жадно вдыхала пряный запах листвы и думала о том, что все было не напрасно: Алеша здоров, островитяне освобождены от власти Петра. Может быть, в остальном все тоже обойдется и у этой истории будет счастливый конец… но очень жаль, если нет…
– Лид, ты чего? – Алеша крепко сжал ее руку.
– Ничего. Как ты?
– Как новенький. Слушай, у меня такое странное чувство…
– Что? – перепугалась Лида.
– Как будто я заснул вчера в палате и больше не проснулся. Понимаешь, куда клоню? И тогда все вокруг: наш парк, все эти знакомые местечки – лишь иллюзия, чтобы облегчить переход к новой реальности. И я не знаю, в какой миг это все исчезнет. И ты исчезнешь.
– Красиво, – кивнула девушка. – Но это не так. Мы все пока что на земле. Тут и останемся.
– Ну, если ты так говоришь… слушай, а поедешь со мной и родителями в Карелию, когда выпадет снег? У нас там домик на берегу Онежского озера, мы часто туда ездим… то есть ездили, пока я не заболел.
– Поеду, если с мамой все будет в порядке. Хотя она, наверно, еще не вернется в Россию.
«А где я буду, когда выпадет снег?»
– Но может, мне самой нужно будет на время поехать туда, поддержать маму после операции.
Вот это да, как она раньше не додумалась до такой классной отмазки!
– А когда операция? – тут же спросил Санин.
– Не знаю пока. Вопрос решается. Так что я могу уехать в любой момент.
– Но ты ведь дашь мне твой адрес в соцсетях? – усмехнулся Алеша.
– Дам, не переживай.
