— Скоро их заберу, — пообещал я.
Вечером у меня на пир. Пришли Карим, Нудд, Рис, Ллейшон и Марк. В холле на первом этаже теперь стоял длинный стол и стулья. Карим и Марк сидели справа от меня, валлийцы — слева. Дядя моей португальской жены умудрялся даже на стуле сидеть на поджатой правой ноге. Сидеть на стуле ему также непривычно, как нам на пятках. На столе стояли стеклянный кувшин с вином, большое овальное бронзовое блюдо с жареной говядиной, от которой еще шел пар. Белый пшеничный хлеб нарезан ломтями и лежит горками прямо на белой льняной скатерти. Я ввожу обычай застилать стол скатертью. Поскольку такое по плечу только богатому, обычай должен прижиться среди знати. Слуги ждут сигнал, чтобы принести следующее блюдо. Это будет жареная курица. Потом подадут рыбу, а на десерт — дыни и фрукты. Дыни здесь не такие, к каким я привык в России, включая среднеазиатские. Снаружи они похожи на тыквы, а мякоть внутри оранжеватая. Впрочем, они такие же сочные и сладкие и тоже действуют, как хорошее слабительное.
Все мои гости ходили завоевывать Алкасер. Диого уже рассказал мне, что взять город не смогли. Мне были интересны подробности.
— Португальское ополчение — плохие солдаты, а у сарацинов много хороших арбалетчиков. Было бы у нас тысячи две франков, тогда бы захватили Алкасер, — высказал свое мнение Марк.
— Даже башен осадных не смогли сделать, как надо, — добавил Карим. — Из всех сделанных заранее башен только одна была подведена под стены да и та вскоре рухнула. Остальные или развалились, или упали при перемещении к стенам, или были сожжены.
— А пробраться ночью не пробовали? — спросил я валлийцев.
— Попытались, но нас там ждали, — смущенно ответил Нудд. — Семь человек потеряли.
— И командира толкового не было, — сообщил Марк. — Король одно приказывает, его сын другое, а сенешаль третье. Не знаешь, кого слушать.
— Мы решили, что в следующий раз пойдем только с тобой, — произнес Рис.
Видимо, это было их общее мнение, поскольку остальные закивали головами.
— На Алкасер я вряд ли вас поведу в ближайшее время, а вот за добычей можно будет сходить. Как вы на счет того, чтобы наведаться в окрестности Бадахоса, Эворы или еще южнее? — поинтересовался я.
— Нас там может ждать большая армия, — предупредил Карим. — Говорят, в Бадахос и Эвору прибыло много альмохадов. Они шли на помощь Алкасеру, поэтому мы и сняли осаду.
— Мы там задерживаться не будет. Ограбим пару деревень — и назад, — пообещал я.
— Не помешало бы, — поддержал Марк. — В походе на Алкасер я больше потратил, чем получил.
— Мы тоже, — сказал за себя и братьев Нудд.
— Значит, через неделю отправимся в поход, — пообещал я. — Надо собрать людей и купить лошадей для привезенных рыцарей.
На борт шхуны я смог взять только полтора десятка лошадей. Остальных, тех, что похуже, рыцарям пришлось продать в Честере. Здесь они купят новых. Кому не хватит денег, я пообещал дать в долг.
Поскольку предыдущие два мои похода были удачными, желающих отправиться в третий было, хоть отбавляй. Я и отбавил. Взял только франков, рыцарей и пехотинцев, и тех, что сам привез, и бывших крестоносцев, а также всех валлийцев и полсотни альмогаваров под командованием Блашку. Командир альмогаваров разбогател и превратился в фидалгу. Подозреваю, что он не долго будет ходить в походы. Обидно умереть, быстро разбогатев и не успев насладиться красивой жизнью. Всего под мою хоругвь встало около полутысячи человек.
На левый берег Тежу переправились у Сантарена. Ближе к морю от Лиссабона до Эворы шла старая римская дорога, но по деревням возле нее дважды пронеслись отряды христиан по пути в Алкасер и обратно. Уверен, что там даже старую ослиную шкуру не найдешь. Поэтому мы пошли севернее этой дороги. Двигались быстро. Попадавшиеся по пути деревни не грабили, брали только еду. Да и деревни эти были бедненькие, потому что сюда наведывались три года назад крестоносцы. Пересекли римскую дорогу, прошли между Алкасером и Эворой, которые пока нам не по зубам, и двинулись дальше на юг.
Нашей целью был Бежа — городок километрах в семидесяти южнее Эворы. Он располагался на высоком холме, как и большинство арабских населенных пунктов на полуострове. По форме — неправильный пятиугольник. Сухой ров был шириной метров семь. Стены высотой метра четыре с половиной. Трое ворот. Восемь башен, включая надворотные. Стены и башни сложены из песчаника, светло-коричневого, ноздреватого. Подошли мы к городу, когда красноватое солнце уже опускалось за горизонт. Под его лучами песчаник порозовел, словно впитал кровь.
— Хорошая примета, — сказал Карим. — Мы обязательно его захватим.
— Считаешь, что его надо захватить? — спросил я. — Может, они откупятся.
— Нет, — уверенно произнес он.
— Почему? — поинтересовался я.
— Их давно никто не захватывал, — ответил Карим.
— Все равно поговори с алькальдом, потребуй полторы тысячи золотых, — приказал я. — Пусть думают, что мы не собираемся их штурмовать.
Карим был прав. Горожане платить не хотели. Алькальд не сказал нет, пообещал подумать до утра. Мы — тупые, самоуверенные франки — расположились лагерем неподалеку от Бежа в ожидании денег. Развели костры, зажарили захваченных овец, не особо опасаясь нападения. Караулы,
