– Почему?
– Не верите в добрую волю и мою к вам симпатию?
– А вы мне симпатизируете? Мне казалось, что вас я…
– Раздражаете?
– Именно. – Дышать становилось легче, и головокружение почти прошло. Страх… страх вот остался.
– Раздражали меня не вы, но беспечность вашего брата… вы мне не верите.
Солгать? Ответить правду и оскорбить?
– Не верите. – Полковник склонил голову. – Что ж, признаюсь, у вас имеются все основания. И ситуация, в которой состоялось наше с вами знакомство, говорит отнюдь не в мою пользу…
Что он делал в том доме на улице Красных фонарей? Ведь случайные люди не попадали на большую игру и…
– …и я постараюсь исправить то впечатление, которое у вас обо мне сложилось.
– Из симпатии?
Надо молчать. Улыбаться. И прятаться в лабиринте вежливых фраз.
– Из симпатии, – согласился полковник. – И из надежды, что вы, быть может, проникнетесь ко мне ответной симпатией и походатайствуете перед той милой и крайне эмоциональной особой, которая явно к вам благоволит…
– Грай?
– Грай… жемчуг… красивое имя. Мне кажется, ей оно идет…
Полковник и Грай? Очередная игра, правил которой Кэри не понимает, или…
– Вы кому-нибудь рассказывали о… – Он перехватил трость, положив набалдашник на ладонь.
И вновь выбор.
– Рассказывали.
– Я так плохо умею скрывать эмоции?
– Нет, леди, просто я слишком хорошо умею их читать. У всех, знаете ли, свои таланты… кому же вы доверились? Хотя… угадаю. Мужу?
– Он ни при чем…
– Конечно, он ни при чем, – согласились с Кэри. – Как и вы… но, полагаю, у вас были причины открыться ему? Нет, нет, не смею вас упрекать, но все же…
– Ригер.
Больше пояснять не понадобилось, полковник кивнул и, протянув руку, пообещал:
– Не стоит волноваться, леди. Он вас больше не потревожит.
– Не надо, я… я сама справлюсь. Спасибо и…
– И вы справитесь сами. – Полковник произнес это с откровенной насмешкой. – Что ж, не буду вам мешать, но если вдруг…
– Я помню.
– И не стесняйтесь обращаться за помощью.
– Не буду.
– Вы чрезвычайно милы… и похожи на вашего брата.
Кэри отвернулась.
Похожа? Наверное, но значит ли это, что она тоже безумна?
– И все-таки, откройте тайну. Та милая леди ведь не замужем?
– Нет.
– Чудесно… просто чудесно… – Улыбка необычайно шла полковнику.
– Чего он хотел? – Грай, окончательно позабыв о приличиях, вцепилась в рукав Кэри.
– Узнать, не замужем ли ты…
– Полковник Торнстен, – веско заметила тетушка, раскрывая огромный веер, видимо, затем, чтобы спрятать довольную улыбку, – чудесная партия. Лучше и желать нельзя.
Судорожный вздох Грай был ей ответом. И кузины, кажется, на сей раз искренне сочувствовали сестрице. А вечером Кэри обнаружила в ридикюле записку на полупрозрачной почти бумаге.
«Надеюсь, вы не забыли замолвить за меня словечко? Ваш Т.».
Записку она сожгла в камине… но кошмар вернулся. И сквозь сон Кэри слышала:
– Раз-два-три-четыре-пять… – Голос Сверра перемежался с деревянным постукиванием трости о каменный пол, а из широких рукавов полковника
