выход был один – преодолеть брезгливость.
– Таннис, если забыл.
– Помню.
Это имя, похоже, он до конца своих дней не забудет. Кейрен, мысленно взмолившись о спасении, поднял свитер…
– Ты ведь не понимаешь, что натворила? – Свитер оказался слишком широким, и растянутая горловина съехала на плечо. – Знаешь, кто я?
Конечно, знает. Она ведь не только раздела, но и карманы вычистила.
– Королевская ищейка, – отозвалась Таннис и, окинув его придирчивым взглядом, взялась за ремень. – Которая спит и видит, как меня повязать. – Ремень она расстегнула, стащила и сунула в клетку. – На вот, а то свалятся. Чего ты такой тощий?
Как ни отвратно было осознавать, но девица была права: штаны приходилось поддерживать рукой. И ремень, любезно отданный Таннис, пришелся весьма кстати.
– И в одеяло завернись.
Его похитительница проявляла просто редкостную заботу.
– Если ты меня отпустишь, – Кейрен с трудом управился с широкой неудобной пряжкой, – я буду ходатайствовать, чтобы твою готовность к сотрудничеству приняли во внимание.
Таннис фыркнула:
– И вместо виселицы вкатили пятнашку каторги? Спасибо, господин хороший, я как-нибудь сама, без ход… без этих твоих вывертов.
А вот носки, как выяснилось, были малы. И жесткие, словно не из шерсти, – из проволоки связанные.
– Послушай, – Кейрен постарался подавить раздражение, – мы оба понимаем, что ситуация несколько… нестандартная. Ты не собираешься меня убивать.
– С чего это ты взял?
– С того, что тебе достаточно было бы подождать, пока я сам утону.
Она дернула плечом, не то соглашаясь, не то запирая возражения, буде такие имелись.
– И все это, – он постучал по пруту, – не более чем дань обстоятельствам. Мы оба заложники случая, и нам следует подумать о том, как выбраться из такого непростого положения с наименьшими потерями.
Таннис слушала внимательно, не перебивая.
– Поэтому я предлагаю договориться. Ты отпускаешь меня, а я…
– Забываешь, что вообще меня видел? – Она отхлебнула из фляги и зажмурилась. – Господин хороший, найди себе дуру в другом месте.
– Не забуду. Но помогу.
– Знаешь, – Таннис протянула флягу, – я как-то привыкла помогать себе сама.
И он отчего-то поверил.
А флягу взял. На второй раз ром оказался не таким уж и мерзким, а Кейрен из рода Мягкого Олова с тоской подумал, что все-таки невезучим он уродился.
Некоторое время они просто стояли друг напротив друга.
Таннис разглядывала его, а Кейрен – ее.
– Что это за место?
Сумрак отступил настолько, что у Кейрена получилось разглядеть и противоположную стену с черным зевом дымохода, массивный стул, экзекуторский инструмент самого зловещего вида и шкаф со снятыми дверцами.
– Это? – Таннис вытащила из-под свитера кусок черной ткани, который накинула на волосы. – Арестный дом. Был когда-то…
Довольно давно, если о нем успели забыть, но, к сожалению, не настолько давно, чтобы коррозия разрушила металл.
– Я смотрю, тут внизу много интересного. – Кейрен приложился к фляге, содержимое которой постепенно начинало нравиться.
– Хватает. Ты это… не увлекайся. Нажрешься еще, а мне потом возись.
Кейрен хотел ответить резко, но передумал. И флягу вернул хозяйке.
– Сколько тебе лет?
– Восемнадцать.
Выглядела она старше, но в Нижнем городе стареют быстро. Впрочем, Таннис до старости было далеко. Высокая, пожалуй, слишком высокая для женщины. Да и хрупкости в ней нет. Статная. С идеальной осанкой, а на складах сутулилась… куда эта сутулость сгинула? И держится Таннис безо всякого подобострастия, столь обычного среди людей, но с любопытством, которого не дает себе труда скрывать. Красива? По-своему.
Темные волосы обрезаны коротко, спрятаны под косынкой, но отдельные пряди выбились и падают на лицо. Лоб высокий, покатый. Нос аккуратный с изящно вырезанными ноздрями. Мягкая линия подбородка. Пухлые губы, которые, правда, обветрились…
