– Кэри? – Человеческий облик был нестабилен, и живое железо рвалось, проступало на коже каплями и целыми озерцами, полосками чешуи… – Кэри, ты как?
– Хорошо.
Не поверил. Впившись пальцами в подбородок, долго разглядывал, принюхивался, пытаясь уловить запах гари… и, отпустив, обнял.
– Прости.
– За что?
На его коже остались красные пятна. Еще не ожог, но почти уже. И Кэри страшно было прикоснуться к ним, вдруг ее прикосновение причинит боль?
Но касалась, осторожно, кончиками пальцев.
– За все. За…
– Почему?
– Считают, что я виноват… – Брокк держал ее крепко, и вонь черной жижи, угля и снега, заглушала обычный его запах.
– В чем?
– В том, что Аль-Ахэйо сгорел. В том, что были взрывы. В том, что я создал оружие, которое не способен контролировать.
– Ты замерзнешь. – Красная кожа покрывалась зыбью живого железа, она отзывалась на прикосновение волнами, точно вода. – Не больно?
– Нет.
– Я испугалась за тебя…
– Это просто огонь, Кэри. Обыкновенный. Даже если бы меня в нем целиком искупали, вреда бы не было.
– Я все равно за тебя испугалась.
Теперь, дома, можно плакать. Теперь ее слез не увидит никто, кроме мужа, а он умеет с ними справляться. Держит, гладит по волосам, шепчет про то, что пламя – это только пламя… до Каменного лога ему далеко…
Кэри понимает.
И держится за мужа.
И все-таки отпускает, когда слез почти не остается. Предупреждает:
– Я останусь…
– Сегодня?
– И сегодня тоже.
Глава 23
Кэри дремала в кресле. Она забралась в него с ногами и закуталась в старый плед, который пропитался запахом дыма. Наверное, запах этот тревожил, если Кэри во сне вздрагивала, открывала глаза и, убедившись, что все в порядке, вновь засыпала. Брокк присел рядом и, протянув руку, коснулся тонкой вертикальной складки, что пролегла на лбу. Разгладил. И стер слезу с ресниц.
– Я… отвлекаю? – сонно спросила она.
– Отвлекаешь. – Брокк взял ее на руки. – Тебе надо отдохнуть.
– А ты?
Сонный мягкий голос.
– Я закончил.
Отчет, которого от него ждут, и странно, что Кейрен не появился. Впрочем, в последнее время с ним явно происходило неладное, он сам на себя не был похож.
…женщина.
Его бросила женщина. Брокк помнит, но сегодня он был эгоистично равнодушен к чужим несчастьям.
– Я и сама могу… – Кэри потерла глаза.
– Нет.
– Почему?
– Потому что я так сказал.
От его кабинета до ее спальни десяток шагов, и Брокк идет медленно.
– Может, мне нравится тебя на руках носить.
Она улыбается, но и улыбка выходит нервной.
– Брокк, – Кэри садится на край постели и цепляется за руку, – не уходи, пожалуйста.
– Не уйду…
– Сегодня?
