– Ну твою ж демократию… – пробормотал Бугаенко, с тоской наблюдая за собственным пистолетом в злодейских руках, – ну заколебусь же рапорта теперь писать…
– Вот не о том ты щас думаешь, сержант, – успокоил его Немец, – ну вот не о том.
– Ты не убийца, – мотнул головой полицай, – что, думаешь, мы тут…
– Очухался ты, погляжу, – заметил капитан таким укоризненным тоном, что Бугаенко мгновенно втянул голову в воротник бушлата. – Ключ есть?
– Нет. Там электронный…
– Ну твою ж демократию, – сказал Немец, прикидывая возможность прострелить замок. По всему выходило – нет возможности.
– Я полностью исключаю и тень подобной возможности, Ваше Высочество, – твёрдо сказал Кави. – Даже ежели не брать в расчёт высочайшую ответственность, столь свойственную характеру сударя капитана, следует указать и на откровенную бессмысленность подобного, как вы изволили поименовать его поступок, «предательства». Я уверен, что…
– Спокойно, эльф, – отрывисто проговорил Содара, раздражённо поводя латными плечами. – Никто не говорит о предательстве… покамест.
Вполне заметно было, что досада Лорда-Хранителя в высшей степени естественна. О да! И сам Кави чувствовал себя расстроенным донельзя. Эмоциональное напряжение, связанное с обстоятельствами ухода сударя капитана…
Он впервые всерьёз задумался о тех чувствах, которые должен был вызвать его собственный добровольный уход в Вартулу. Севати… но нет, нет! Тот шаг в ритуальный круг не был шагом изменника – даже если и оказался вынужденным отступлением. Отступлением на сорок лет в прошлое…
Теперь оставалось лишь твёрдо верить, что и немыслимое самоумерщвление Немца – такой же вынужденный отход… несомненно, в его родной мир, ибо оснований для предположения об ином месте назначения просто нет.
Но и там, в Земле, никто не ждёт сударя капитана… ежели верно понял Кави немногое рассказанное человеком, рассказанное скупо и с застарелой душевной болью, которую Немец, разумеется, считал необходимым скрывать – и которая казалась столь очевидной чуткому эльфу. Судя по всему, Земле не нужны истинные воины – честные, умные, ответственные, подлинно благородные…
Возможно, Земле вообще не нужны люди.
Он закусил губу, удерживаясь от впадения в неуместную и недостойную умственную экзальтацию, и накрепко наказал себе подробно расспросить сударя капитана про обстоятельства, превратившие того в изгоя.
Когда сударь капитан вернётся.
– Он вернётся, – сказал Кави, упрямо встряхивая головой.
– И с чего ты так решил? – спросил Содара, недовольно наблюдая, как опадают иссиня-чёрные локоны эльфа. – Он забрал Пагди. С таким призом твой капитан спокойно проживёт остаток жизни где-нибудь… а, впрочем, при должной сноровке – и вернёт себе своё царство. При должной сноровке… хм.
Не дожидаясь, пока в глазах принца разгорится возбуждённый злой огонёк, Кави уверенным тоном произнёс:
– Он человек. Это не та порода, что может позволить себе уйти навсегда.
Разумеется, на столь грубую расовую лесть Лорд-Хранитель купиться не мог. Однако ж – смягчился.
– Ты определённо утверждаешь, что в момент выстрела капитан держал рукоять меча?
– Да, Ваше Высочество. И держал крепко. Это не могло быть ничем иным, нежели намерением…
– Мне решать, чем это могло быть, а чем не могло, – резко оборвал его Содара. – И чем бы это ни было, известие об утрате меча Адинамов – не та новость, которая порадует моего победоносного отца. Не говоря уж об остальных… новостях.
Что же, подумал Кави, чуть заметно улыбаясь. Обсуждая с ним подобные вопросы – да ещё именуя Его Величество в терминах родства, – Содара демонстрировал, что по-прежнему расценивает эльфа в качестве персоны, достойной… пусть не доверия – так хотя бы опосредованного участия в принятии решений такого масштаба. Даже если это явилось непроизвольным следствием умопотрясающих событий последних дней.
Лорд-Хранитель испытывал явное раздражение. Столь же явным представлялось, что вызвано это раздражение не именно Кави, и, сознавая это, эльф всё же решил задать ещё один вопрос.
– Ваше Высочество, – деликатно поинтересовался он, – но ежели вы придаёте Пагди такое великое… обоснованно, впрочем, великое значение, то почему отдали его сударю капитану?
Содара расправил закованные в броню плечи. Большую часть времени он нынче проводил в доспехе, и плетёная друпада кресла жалобно заскрипела под тяжестью августейшего тела.
– Не знаю, – сказал принц, поднимая на эльфа потемневшие от усталости глаза, и неожиданно улыбнулся. Тонкий шрам на подбородке заживал хорошо и почти уж перестал быть заметным. – Твой капитан зашёл ко мне в шатёр, отдал склянки со снадобьем – и забрал меч. Просто сказал, что ему теперь нужен меч. И я отдал.
Кави молчал. Улыбаться в ответ было глупо, но он улыбался.
– Зачем ему алмазы? – спросил Содара.
– Он купит на них лекарства.
