– Да все по той же! Зачем в болото лезть, когда дорога в двух шагах?
– О небо! Тебя кто-то видел? – простонала Лена.
Алиса пожала плечами. Даня решил переформулировать вопрос:
– А ты кого-то видела?
– Да так… пару человек…
– А машина у них была?
– Да… белая какая-то…
– И куда ты пошла, они видели?
– Отвянь! Не хочу морщить мозг! – сказала Алиса с вызовом.
– Ну да… а то вдруг извилина какая-то появится. А извилина – это ж морщина… нехорошо… – пробормотала Лена.
Времени заниматься воспитанием Алисы не было. Пчелы полетели так быстро, что пришлось бежать. Бежал даже Гамов, несколько расходившийся уже, хотя по-прежнему хромавший.
– Долго еще? – хрипела на бегу Лара.
– Нет, уже рядом. На пчел посмотри… И там озеро впереди! Не поведут же нас через озеро? – забеспокоился Кирилл.
– Не факт, Сашку же затащили в болото. Хотя мы и в озеро его первым пустим.
Местность становилась ровнее и суше. Чаще попадались просеки и дорожки. Встречались кострища со следами привалов. С пчелами начало твориться что-то странное. Они то зависали, то качались в воздухе точно маятник. Пришлось остановиться возле очередного кострища.
– Если здесь ночевали туристы – значит, мы в глухой чаще! – с уважением произнесла Лара.
Гамов недавно сломал очередной посох и теперь швейцарским ножом, который, на шныровский вкус, был все же мелковат, обделывал молодую осинку. На Лару он взглянул красноречиво, но спорить не стал. Лара ему нравилась, как нравилась и Рина, и вообще любая симпатичная девушка, оказывающаяся рядом. Тактика Гамова состояла в том, чтобы, не споря с девушкой, убеждать ее, что она самая умная, самая красивая, однако понять и разделить это может один только Гамов.
– Да, – сказал он ласково. – Мы в чаще, а ты не боишься. Впервые вижу настолько смелую девушку.
– А я? – с интересом спросила Рина, давя на своей щеке комара и с мыслью «Насосусь-ка я твоей кровушки!» языком пробуя его на вкус.
– Ты девушка интеллектуальная!
– А я? – поинтересовалась Фреда.
Гамов мысленно вздохнул. Ссориться с Фредой было опасно.
– Ты – совершенство по совокупности качеств! – сказал он.
– И чащи тоже не боишься! – добавил Кирюша, решивший перенять метод Гамова.
– Да тут где-то рядом поселок! Не стали бы с собой в поход стекло тащить… далеко да и тяжело… – возмутился Сашка, выуживая из кустарника упаковку от чипсов и несколько пивных крышек.
Даня молчал, глядя на пчел. Золотая стрелка рассыпалась и теперь больше напоминала повисший в воздухе кулак. Пчелиный кулак покачивался то в одну сторону, то в другую. А потом Макар, имевший обостренное чувство опасности, вдруг упал за темный длинный камень и выставил шнеппер.
– Нас запалили! Там
Сашка вгляделся. Со стороны дороги среди деревьев маячило белое лицо. К ним, спотыкаясь, шел высокий человек. Шея его была неестественно заломлена, а в движениях просматривалось что-то марионеточное.
– Уходим! – Сашка рванулся было в другую сторону, но и там за хилыми сосенками покачивались фигуры.
Бросился в глубь леса, уводя за собой остальных, – и увидел смеющуюся женщину. Зацепившись ногой за старый пень, женщина нагнулась и в гневе выкорчевала его одной рукой. При этом сухожилия на ее запястье надорвали кожу. Лицо женщины перекосилось, и она засмеялась вдвое громче.
Сашка отступил к кострищу. Гамов, сообразивший, что их окружили всего на секунду позже Макара, извлек компактный арбалет и выкладывал в ряд болты.
– Ча? Ты за нас, что ль? – спросил у него Макар.
Гамов всерьез задумался.
– Гм! А вопрос хороший! Получается, что за вас. К тому же
Лара длинным ногтем осторожно сдвинула предохранитель своего шнеппера.
– Как нас выследили? – спросила она.
– Выходят тут всякие на дорогу… сквозь туман кремнистый путь блестит… – Рина оглянулась на Алису.
Алиса завопила, что шныры достали ее больше, чем ведьмари, и что она сейчас уходит, но почему-то не ушла, а вместе с остальными заняла круговую
