оборону. Занятия с Меркурием не прошли даром. Ситуация была типовой: нападение на группу шныров в лесу. Значит, надо лечь кругом, желательно касаясь друг друга ногами, чтобы чувствовать товарища и понимать, что раз не сбежал он, то и ты не должен поддаваться панике. Окруженные горцы в такие минуты еще и связывали себе ноги кожаными ремешками, чтобы не потерять присутствия духа в те последние страшные секунды, когда сознание может перемкнуть и даже крепкий мужчина способен броситься бежать куда глаза глядят, сорванный с места силой ужаса, которая больше его самого.
Растворенные приближались. Пока шныры видели только шестерых, хотя помнили, что их должно быть восемь. Но остальных, возможно, закрывали деревья. Между растворенными металась юркая девушка с лиловой родинкой на щеке – Людочка. Она то жалила своих подопечных электрошоком, то о чем-то договаривалась с их эльбами, касаясь ладонью затылков растворенных и, видимо, сливаясь на время с их сущностями.
– Шныры! Мы вас не тронем! Отойдите от камня! – долетел издали ее голос.
Макар выстрелил. В шаге от Людочки с сосны слизало пласт коры.
– Недолет! Понаставляли тут деревьев! А ча, бывает! – утешил себя Макар.
Людочка оглянулась, посмотрела на сосну и что-то крикнула. Растворенные ускорились. Теперь они шли хоть и ломко, но очень быстро.
– Кажется, она считает, что этот камень – закладка! – пробормотал Сашка, ложась со шнеппером за валун.
Рина, оттянув рукав, взглянула на нерпь. Фигурки были тусклыми. На всякий случай она коснулась камня выуженным из рюкзака цветком. Ничего не изменилось. Да и пчелы не проявляли к валуну интереса.
Растворенные были шагах в пятнадцати. Людочка продолжала кричать, чтобы шныры отошли.
– Может, и правда отойдем? Ну и пусть себе прыгают вокруг этого камня! – предложила Фреда.
– Куда отходить? Они тут везде! – мрачно спросила Рина.
Специального бинокля, позволяющего видеть эльбов, у нее не было, но и без бинокля, щурясь так, что в глазах появлялась белая дымка, можно было разглядеть полупрозрачных карликов на плечах у растворенных. Ноги-клещи обвивали шею. Обрывки бинтов топорщились. Пальцы-корни уходили в мозг. Крошечные глаза тлели алыми углями на лишенных человеческого выражения лицах.
– Все готовы? Стреляем по команде! Огонь! – крикнул Сашка.
Несмотря на дистанцию в десять шагов, большинство ухитрились промазать. Макар не успел еще перезарядиться. Алиса начала тянуть собачку еще до команды, но отчего-то шнеппер не выстрелил. Вспомнив про предохранитель, она положила на него большой палец, но не убрала указательный с курка. В результате взрыв ее пнуфа, врезавшегося в землю в пяти шагах, ослепил всех, помешав как следует прицелиться.
Все же залп принес некоторые результаты. Сашка попал растворенному в грудь. Фреда – точно в лоб. Кирилл и Влад Ганич тоже не промахнулись. Когда зрение, ослепленное вспышками пнуфов, восстановилось, стало ясно, что растворенных осталось четверо. Выпущенный Гамовым болт пригвоздил Людочку к сосне, попав ей в куртку чуть ниже подмышки. Ранена Людочка не была, но и от дерева оторваться у нее не получалось. Она сердито ворочалась, пытаясь освободиться от куртки. Уцелевшие растворенные оглядывались на нее, ожидая команды.
– Взять их, но не убивать! – визжала Людочка.
– Ты промахнулся, – сказал Макар.
– Чтобы так промазать, нужно тренироваться несколько лет, – ответил Гамов.
Он оглянулся на Макара, чей шнеппер был уже вновь перезаряжен, и крикнул «Нее-ет!», но было уже поздно. Макар выстрелил. Выпущенный им пнуф попал боевой ведьме в грудь. По какой-то непонятной причине, не встретив препятствия, он прошел ее тело насквозь и взорвался, только врезавшись в кору. Полыхнуло, однако сразу стало понятно, что в Арктику Людочка отправилась лишь частично. Дыра в ее груди размером с салатную миску затягивалась, но затягивалась не плотью, а какими-то серыми полупрозрачными существами. Видимо, это и было то, что Гамов называл «пожирунчиками». Лицо менялось, оплывало, потому что многие пауки, заделывая дыру, перебегали с лица. Исчезла лиловая родинка, исчезли волосы… Да и были ли они вообще? Теперь Рина очень в этом сомневалась.
– В нее нельзя было стрелять! Она не человек… Я потому и… – начал Гамов, но не договорил, потому что Людочка вдруг, покачнувшись, завалилась. Теперь арбалетный болт удерживал на сломанной сосне лишь ее куртку.
Серая масса мелких существ хлынула во все стороны. Первым, на кого она накатилась, был стоявший рядом растворенный. Тот взмахнул руками и начал осыпаться, начиная с ног. Эльб на его плечах попытался выпутать из мозга пальцы-корни и сбежать, однако было уже поздно. Спустя несколько секунд не было уже ни эльба, ни растворенного. Остались лишь отдельные кости и клочья одежды.
– Бежим! – закричал Гамов и, сильно хромая, рванулся туда, где залпом в цепи растворенных была пробита самая большая брешь.
Из троих оставшихся растворенных лишь один пытался задержать шныров. Вскинув руку, он сгреб Алису за плечо и дернул к себе. Алиса завизжала. Оторвавшись от роя, одна из золотых пчел пронеслась быстрее молнии и, скользнув по волосам
