– Еще один интересный момент, – продолжал Белдо. – Круня перестала проклинать Олю и говорить про морского котика… Говорит, цветок уже не у них. Девчонка отдала его в ШНыр.
– Где шныры его хранят? – резко спросил Гай.
Белдо развел руками:
– Неизвестно. Круня повторяет, что видела цветок в руках у Кавалерии.
– У Кавалерии! – повторил Гай. – Будь я Кавалерией, я поставил бы цветок поближе к каменному фонтану. Место надежнее всякого сейфа. Зеленый лабиринт не подпустит посторонних. Так, во всяком случае, думает Кавалерия. Что ж, пусть заблуждается как можно дольше…
– Закладка точно треснула? – спросил Долбушин.
– Да, – подтвердил Гай. – Первые трещины каменный фонтан дал несколько столетий назад, когда я отколол от него часть. Митяй Желтоглазый предвидел, что главная закладка не будет вечной. Но это его не пугало. Он был убежден, что появится другая.
– Великая закладка, которую пронесут десять шныров? – пробормотал Долбушин. – Нет, они еще не готовы!
– Вы боитесь за дочь, а, Альберт? Она же среди них!
Гай откинулся на спинку дивана. Закрыл глаза. Нижняя часть его лица отвердела, зато лоб раздулся вдвое и виски пульсировали. Он не помнил сейчас о лице и забывал поддерживать форму.
– Когда мозг не справляется со сложностью какого-либо решения, ищи простой ответ – и не ошибешься! – негромко произнес Гай.
– Какой простой ответ?
Гай усмехнулся, но не губами. Усмешка возникла прямо на его раздувшемся лбу, точно он был мягким как тесто. Это было страшно. Лиана едва не вскрикнула. Умненький Белдо деликатно опустил глазки. Зато Тилль таращился как пятилетний ребенок.
– Матрена Аляпова вечно приставала к Носко Гнездило, чтобы он подарил ей этот цветок. И ведь не нужен он был ей совсем! Просто дразнила. Женщины обожают требовать невозможное: «Любишь меня? Достань звездочку с неба!» Попросят, поноют, потом простят и удовлетворятся пчелиными сотами. Однако Носко мечтал заполучить этот цветок и приставал то к Митяю, то ко мне! Все уши о нем прожужжал. Цветок, прошивающий три мира как золотая игла! Даже в
– Почему?
– Все дело в сущности цветка. Он опережает время, очень ненадолго, но опережает. Но и у цветка есть уязвимое место. Он может прорастать корнями лишь в камнях, когда-то хранивших в себе закладку. Носко первым понял это, раньше даже, чем Митяй. И однажды принес Матрене этот цветок… Достал звездочку с небес! Я никогда не забуду ее лицо, когда он явился – полуживой и с пористым камнем в руках… Нырял в Межгрядье, к самой Второй гряде.
– И что было с цветком потом?
– Не знаю. В тот момент я не понимал его значения, да и бегать за влюбленной парочкой, которая таскает туда-сюда камни с цветочками и то вопит друг на друга, то целуется, желания не имел. Вскоре Матрена стала ждать ребенка и не смогла находиться в ШНыре, потом я… м-м… откололся от коллектива и в очередной раз вспомнил о цветке только лет через двести. К тому времени я уже разобрался, какую ценность представляет цветок и как его можно было использовать! Перетягивать закладки в наш мир, даже не бывая на
– Вот откуда сравнение с золотой иглой! – воскликнул Долбушин.
– Да! Чтобы игла шила, должна быть рука, держащая эту иглу и совершающая ею определенные движения. Без этого пользы от иглы не будет никакой. И этой рукой хочу быть я! Это позволит нам дотянуться до любой закладки, в каком бы месте
Слова «в каком бы месте
– Теперь цветок в ШНыре… – продолжал Гай. – Пока он под охраной закладки, нам его не достать. Но это временно. Закладка уже теряет энергию и сама, я же смогу ускорить этот процесс.
Гай встал и выложил на стол исписанный лист. Головы глав фортов мгновенно склонились над ним. Когда массивный Тилль, которому сложно было долго стоять наклоненным, распрямился, Лиана успела зачерпнуть взглядом все написанное.
– Наша цель – заставить Кавалерию волноваться. Когда она увидит, что закладка вот-вот развалится и ШНыр останется под охраной только небольшой ее части и Зеленого лабиринта… Что она сделает, Альберт? Что сделали бы вы?
