Рион мученически вздохнул. Мол, он, бедный, хочет как лучше, а я, как всегда, все порчу.
– Лин, ты же сама прекрасно понимаешь, что я нужен тебе. Как опора в этом мире. Как гарантия того, что ты не останешься в одиночестве, брошенная на произвол судьбы. Я хочу тебя уберечь и смогу это сделать. Но только тогда, когда ты сама перестанешь меня отталкивать. – Он снова вздохнул. – Лин, не надо смотреть на меня с таким подозрением. Не посягаю я на тебя, тебе совершенно нечего бояться. Наоборот, – мрачно усмехнулся он, – я должен беречь твою честь.
Я так обомлела, что даже не нашлась, что сказать. Но Рион и сам пояснил:
– Ты способна слышать ветер, только пока невинна. Потом дар пропадет безвозвратно. Я и сам не знал об этом, Каа-Фем лишь вчера вечером сказал. Он как раз читает про Слышащих и особенности вашего дара. И, кстати, ты сегодня упоминала Ксарана, пытавшегося подчинить ветра. Оказывается, он не мог быть Слышащим. В найденной вами книге сказано, что даром владеют только девушки.
У меня уже голова гудела от всего этого.
– Рион, отпусти мою руку, я спать пойду, – пробормотала я, отведя взгляд. – Спасибо за просветительную беседу и извини, что разбудила.
Он не стал меня удерживать, хотя ему явно этого хотелось. Я спешно ушла в свою спальню.
Вот только после разговора с Рионом сонливости и тени не было. Переодевшись в платье, я решила выйти на палубу. Знала, что от ночной прохлады непременно замерзну и тогда уж точно захочется поскорее забраться под теплое одеяло и сладко заснуть. Да и на свежем воздухе, может, бардак в мыслях хоть немного упорядочится, эмоции уймутся. Нет, ну вот зачем он снова меня поцеловал? Теперь, как назло, думалось только об этом треклятом поцелуе.
На палубе других любителей ночных прогулок не оказалось. Здесь и вправду было довольно прохладно, но все же очень красиво. Серебряная луна в обрамлении искристых звезд отражалась в темной воде. Из-за этого казалось, что море – тоже небо. Залюбовавшись, я стояла у перил и старалась ни о чем не думать. И у меня это почти получилось, как вдруг лица коснулось легкое дуновение, прозвучал знакомый голос:
– Доброй ночи, безымянная.
– Ага, объявился, – мрачно констатировала я.
– Я и не пропадал, я всегда где-то поблизости.
– Но я почему-то уверена, что сразу же пропадаешь, едва я начну тебя о чем-нибудь спрашивать, – вздохнула я. Даже ворчать настроения не было.
– Ты спроси сначала, а там посмотрим, – тихо засмеялся ветер.
– Кто ты на самом деле? – тут же поинтересовалась я.
– Я? – Он будто бы даже растерялся. – Я – ветер без имени.
– А вот в той книге, которая была в тайнике, сказано, что «безымянный ветер» – это артефакт.
– Но я не артефакт. – Он снова засмеялся. – Я-то это уж точно знаю. – Потом серьезно добавил: – Да, разделенный на четыре части ключ называется так же. Но это ведь не значит, что меня не существует.
– Ну, допустим. Только от чего этот ключ-артефакт? Зачем он тебе нужен? Вдруг ты вообще намерен с его помощью подземный сумрак высвободить! А меня используешь, так как я в вашем мире ничего не понимаю, потому очень легко обмануть.
Ветер ответил не сразу. Развевал мои волосы, словно задумавшись о чем-то. Наконец произнес:
– Мне незачем тебя обманывать, безымянная. Но и правды я сказать не могу. Тебя ведь легко не только обмануть, но и мысли твои прочитать. А никто не должен знать, в чем истинное предназначение ключа-артефакта. Я могу лишь заверить тебя, что никакого зла это не принесет ни тебе самой, ни этому миру в целом. А ты уж решай сама, верить мне или нет.
Облокотившись на холодные перила, я устало пробормотала самой себе:
– И все хотят, чтобы я верила…
– Но ты верить боишься, – констатировал безымянный. – И правильно делаешь.
– Меня обманывают? – тут же с подозрением спросила я. – И кто? Рион?
– Он не то чтобы обманывает. Скорее недоговаривает многое. И очень-очень зря. Но тут загвоздка в том, что он и сам еще не готов это принять.
– Это – это что? – не поняла я.
– То, что не вписывается в его идеальную картину мира. То, что стало слишком неожиданным и сложным настолько, что он сам еще не готов в полной мере этого осознать и уж тем более принять. Отсюда все его противоречие. Старые цели и взгляды вступают в борьбу с новыми интересами. То одно перевешивает, то другое. Но рано или поздно выбор будет сделан.
Прозвучало чуть ли не зловеще.
– Вот я ничегошеньки из твоих слов не поняла, – честно призналась я.
– Не страшно. Однажды поймешь обязательно. Но не о том сейчас речь, безымянная. Выбор доверия – исключительно твое дело. Вот только мы с тобой нужны друг другу. Лишь ты в силах помочь мне, и лишь я – тебе. Решайся.
