Сейчас быстро идешь в ванную, призываешь пульсар, и…
— Неужели она настолько опасна? — перебила я.
— Более чем, — рыкнул монстр. — Марш в ванную!
Это был приказ. Настоящий! И в другой раз я бы, вероятно, огрызнулась, ибо плохо переношу подобный тон, но не сейчас. Поскольку отчетливо видела, что призрак испугался.
— Зяб, да что не так-то?
— Все не так! — выдохнул Зяба сердито. А потом, чуть успокоившись, повторил: — Даш, сожги эту книгу. Сожги, а после этого я расскажу.
Я отрицательно покачала головой и спрятала брошюру за спину.
— Прости, но меня такой вариант не устраивает.
— Даша!
Призрак в упор уставился на меня, но уступать в этой войне взглядов я не собиралась.
— Хорошо, — наконец сказал Зяба. — Расскажу. Но после этого ты сожжешь книгу к гхарну!
— Не обещаю, — сообщила я ровно.
Монстр сверкнул глазищами и скорчил страшную мину, хотя с его физиономией для того, чтобы напугать, и стараться не надо. А потом прикрыл глаза и шумно вздохнул.
— Ладно. Гхарн с тобой. В конце концов, если мозгов нет, то, сколько ни защищай, все равно не поможешь. Очень давно, Даш, на Поларе существовали маги, которые могли управлять всеми четырьмя стихиями, — тихо сказал призрак. — Вот тот символ на обложке — их знак. А потом эти маги исчезли. Их истребили, понимаешь?
Угу. Что тут не понять?
Я кивнула.
— А почему их истребили?
— Да все потому же. Слишком сильные — это раз. Слишком влиятельные — это два. Ну и, главное, магам с разделенной силой было нечего им противопоставить. Например, для того, чтобы убрать заклинание, поставленное магом-стихийником, приходилось объединяться. То есть требовались усилия четверых, чтобы убрать воздействие одного. И это независимо от силы того, кто навел заклинание.
Ух… То есть тех, кто владел магией всех стихий, просто стихийниками называли? Любопытно. Вот только…
— Разве сила — это повод для истребления? — задумчиво уточнила я. — В случае с нами, иномирянами, все относительно ясно — мы чужаки, и кровь у нас, если следовать местной расистской логике, грязная. А стихийники-то, как понимаю, поларцами были. Они же свои. Они…
— Даш, тебе двадцать лет, ты родилась и выросла в довольно развитом мире, а рассуждаешь сейчас как ребенок, — раздраженно произнес Зяба. — Ну какие «свои»? Какие «чужие»?
От этой тирады я слегка опешила, а Кракозябр продолжил:
— Жажда власти и страх эту власть потерять — вот два движущих фактора в любой, и не только политической, игре. Остальное — только поводы. В случае с тобой поводом является твоя чуждость и история твоих предшественников. В случае с магами-стихийниками поводов было больше, и обыгрывались они посложнее. Но смысл и там и тут один — война за власть. И начинают эту войну, как всегда, те, кто слабее. Я могу рассказать тебе, чем аргументировали свою нетерпимость к стихийникам маги прошлого, но это ничего не изменит. Просто потому, что мотив в действительности один, и он до отвращения прост!
Зяба резко замолчал.
Я смотрела на призрака с изумлением. Причем не столько от слов, сколько от излишней эмоциональности чешуйчатой ехидны.
— Войны начинают неудачники, — вспомнив одну фантастическую книгу, пробормотала я. А что? Очень точное определение.
— Именно, — отозвался монстр. — Именно что неудачники. Но в случае с магами-стихийниками неудачники выиграли. Уничтожали всех, в ком хотя бы подозревали склонность к подобному дару. И я не хочу, чтобы тебя постигла та же участь. Поэтому сожги эту гхарнову книгу. Сейчас же.
— Зяб…
— Сожги! Даша, ты не имеешь права давать им еще один повод для нападения. Ты и так одна сплошная провокация.
— Думаешь, если они найдут у меня эту книгу, то даже благословение Ваула не поможет? — посомневалась я.
— Даш, просто сделай, что прошу, — выдохнул собеседник устало.
Я задумалась.
То, что знания в брошюре опасны, было ясно с самого начала. В конце концов, не зря ведь ее в тайной библиотеке среди раритетных книг держали. И если ее обнаружат, то по голове меня не погладят. А вот в том, что касается остального…
— Зяб, а эта смешанная магия… ее как-то освоить можно? Ну, то есть эта способность управлять всеми стихиями сразу — это какой-то особый врожденный дар или это дар, который можно развить? — уточнила я. — Ну, как с талантами. Ведь у каждого человека много талантов, но если обращать
