– Но… как же пряжка? – неуверенно проговорил Галеб.
– Какая пряжка? – не понял барон-охотник.
– С лилией и перекрещенными мечами… Мы нашли ее возле тела убитой и растерзанной девушки.
– Ты говоришь про дочку виноградаря Бельтильду?
Галеб кивнул:
– Да.
– Эта девушка была одержима. Той ночью она похитила и убила маленького мальчика. Я выследил ее и вступил с ней в схватку. Бесовка сорвала с моего плаща пряжку и скрылась, однако перед этим я успел вспороть ей живот серебряным клинком. Думаю, она сумела доковылять до деревни, где и отдала дьяволу душу. А пряжка просто выпала у нее из пальцев.
Галеб вздохнул. Это было похоже на правду. Немного поразмыслив, он глянул на барона исподлобья и уточнил:
– Значит, вы сражаетесь с демонами.
– Да, Галеб. Я убиваю демонов.
– Почему вы не открылись мне сразу?
– Не хотел навлечь на тебя опасность. Эти твари знали, что я охочусь на них. Они пытались меня прикончить, но для демонов я слишком крепкий орешек. Кстати…
Барон Клинкоуф сунул руку в притороченную к поясу сумку и достал из нее курительную трубку с золотым мундштуком и костяной чашей, вырезанной в виде головы дьявола.
– С этой трубки все и началось. Я приобрел ее шесть лет назад у одного восточного купца, – сказал он. – Купец рассказал, что нашел трубку в пустыне, называемой Лоп, лежащей на границе великой восточной империи. Она валялась на песке и «сверкала, как маленькая звезда, ниспосланная нам с неба Аллахом». Он сказал также, что в этой пустыне свирепствуют злые духи, обладающие возможностью всячески обманывать чувства человека. И примерно за час до того, как найти трубку, он видел несколько черных вихрей, несущихся по барханам пустыни и похожих на человеческие фигуры. Держи! Это мой тебе подарок!
Галеб взял протянутую трубку.
– У нас с тобой впереди тяжелая работа, демоноборец Галеб, – сказал барон. – Но кто-то же должен ее делать.
Барон Клинкоуф взглянул на мертвого пастора и вздохнул. Галеб тоже посмотрел на пастора, и на лице его отобразилась душевная боль.
– Вы думаете, они и впрямь демоны? – тихо спросил он.
– А кто же еще? Эти чудовища – выходцы из преисподней, принимающие человеческий облик для маскировки. Черная расселина – вход в преисподнюю, место, куда соваться человеку точно не стоит.
Барон на секунду замолчал, а потом вдруг спросил, пристально глядя на Галеба:
– Ты ведь теперь тоже демон, верно?
– Я не такое исчадие зла, как эти твари, – глухо ответил Галеб.
– Но ты обратился. И что бы ты теперь ни делал, тебе уже не стать человеком.
– Я только что, на ваших глазах, сражался с демоном, – отчеканил, сверкая желтоватыми глазами, Галеб. – Я тот, кто делает добро из зла. Я – карающая десница Божья!
Некоторое время Клинкоуф пристально разглядывал его, а потом вздохнул и сказал:
– Что ж, за последние двенадцать лет я повидал немало чудес. Я видел ангелов, истребляющих людей из простой гордыни, и демонов, раскаивающихся в своих грехах. Надеюсь, ты и впрямь сумеешь обратить свою дьявольскую силу против самого ада. Ладно. Спрячь трубку в карман. Если станет особенно тяжело – посмотри на нее и вспомни, что ты не один. А пока… – Барон улыбнулся. – Пока мы с тобой отправимся в трактир и хорошенько напьемся».
Глава седьмая
– Это все? – спросила Эльза.
– Да. Дядя не успел дописать. А может быть, часть рукописи сгорела во время пожара. Твое здоровье!
Глеб отхлебнул из стакана.
– Жаль, – сказала Эльза. – Интересно, чем все это должно было закончиться.
Глеб посмотрел на часы.
– Ты все еще уверена, что хочешь вывести их на чистую воду? – уточнил он.
– Да, – ответила Эльза.
– Тогда нам пора.
Глеб поднялся на ноги и поморщился от боли в затекших ногах.
…Ночь была светлая. Нависшая над землей луна, как белое волчье солнце, освещала лес, придавая деревьям вид черной колоннады,
