Шамбалу. Прикинувшись монахом-странником, Блюмкин пристал к экспедиции знаменитого философа и художника Николая Рериха. Позже Блюмкин был резидентом советской разведки в Китае. Потом под именем купца Султана-заде он был переброшен на Ближний Восток, где, по легенде, торговал хасидскими раритетами. Он создал разведсеть в Египте, Турции и Саудовской Аравии. Не будет большим преувеличением сказать, что Блюмкин оплел разведсетью весь Ближний и Дальний Восток. В тысяча девятьсот двадцать восьмом году Блюмкина обвинили в троцкизме, арестовали и расстреляли. Но некоторые исследователи считают, что Блюмкину удалось избежать расстрела.
- Куда же он девался потом?
Вершинин насмешливо развел руками:
- История об этом умалчивает. Возможно, он продолжил работать на советскую разведку, но уже под другим именем. Блюмкин был мастером перевоплощения. Некоторые современники описывают его как худого аскета с яростно горящими глазами, другие - как сладострастного толстяка с вечно мокрыми губами. По воспоминаниям одних, он был брюнетом, другие уверены, что он был рыжим.
- А вы-то сами что думаете по поводу его смерти? - поинтересовался отец Андрей.
Писатель усмехнулся.
- Блюмкина убивали шесть раз. Дважды холодным оружием, четыре раза - из «браунинга» и «нагана». Но никак не могли убить. Его хранила какая-то тайная сила. Сам он стрелял превосходно, причем с обеих рук.
- Вы как будто восхищаетесь им? - заметил отец Андрей.
Вершинин досадливо поморщился:
- Биография Якова Блюмкина состоит из сплошных контрастов. Он подписывал смертные приговоры, убивал людей… Я уверен, что арест Гумилева организовал именно Яков Блюмкин. Он хотел вытянуть из Гумилева информацию. Больше всего его интересовали африканские колдуны из тайного братства «зверей». Они… - Вершинин икнул. - Извините… Они скрываются в африканских лесах и не выходят на контакт с европейцами.
- Но…
- Выпьем еще по бокалу? - предложил Вершинин.
- Я пас, - сказал дьякон.
- А я выпью. Официант!
Получив новый бокал с коктейлем, писатель понюхал его, покачал головой и, сказав себе «чин-чин!», в два больших глотка ополовинил его.
- Что такого важного мог узнать Гумилев во время своей третьей экспедиции в Африку? - спросил отец Андрей.
Вершинин облизнул губы и пьяно усмехнулся:
- Колдуны-«звери» не тронули его. А возможно… Возможно, и наградили.
- Чем?
Писатель поднял указательный палец и торжественно изрек:
- Даром предвидения!
Отец Андрей помолчал, затем, решившись, достал из сумки клочок бумаги со стихами и рисунком и протянул его Вершинину.
- Я хочу, чтобы вы взглянули на это.
Писатель посмотрел на рисунок, затем перевернул листок и глянул на стихи.
- Черт бы меня побрал… - прошептал он. - Это написано рукой Гумилева! Черт бы меня побрал, - снова прошептал писатель и вперил взгляд в листок бумаги. Губы его шевелились в такт стихам. Неожиданно он замер и с мрачным испугом посмотрел на отца Андрея.
- Кто вы? - хрипло спросил он. - Кто вы такой?
- Диакон Андрей Берсенев.
- Дьякон? - Вершинин усмехнулся и покачал головой: - А как будто и не дьякон. Скажите-ка лучше, дьякон, как это попало к вам в руки? Где вы это взяли?
- Это листок из тайного дневника Гумилева? - спросил отец Андрей.
Писатель кивнул:
- Похоже на то. Только я… Я ничего не понимаю!
- Вы ведь сами сказали, что «люди-звери» наградили Гумилева даром предвидения, - напомнил отец Андрей.
- Ну да, - снова кивнул Вершинин. - Но эти стихи… Это определенно предсказание. Апокалипсис от Гумилева. Постойте… Что тут написано? - Он снова опустил взгляд на клочок бумаги. - Первый год тысячелетия… Голова Аргуса… Крушение мира под знаком Овна… По гороскопу Овен - это третья декада марта?
- Похоже на то.
- А как насчет места? Вы уже выяснили, где это произойдет?
Дьякон покачал головой:
