— Только одно. Свадьба на позднее одиннадцатого августа.
— Именно так? — удивился Марчук.
— Да.
Марчук полез за авторучкой.
Кому доводилось хотя бы записывать телефонный номер на расползающейся салфетке — тот поймет, сколько мужества потребовалось экстремалу для составления брачного контракта. Образовалось шесть страниц, которые Полинка на следующий день и предъявила подружкам.
— Ну и что прикажешь делать с этим документом? — спросила Татьяна, держа двумя пальцами мятые ресторанные салфетки.
Подружки готовились варить большую кастрюлю семейного борща, и Татьяна всех к делу припахала.
— Это доказательство. Вот подпись, — Полинка нашла закорючку. — Согласен на законный брак при условии, что не позже 11 августа. Я же знала, что вы мне не поверите. А у меня и свидетель есть — Коля Марчук.
— Почему не поверим? С тобой же вечно что-то случается, — буркнула Жанна.
Она сидела на табуретке, расставив колени над мусорным ведром, и чистила картошку.
— Одиннадцатое августа?.. — Татьяна задумалась. — Полинка, мне это число не нравится. С ним какая-то уголовщина связана.
— Понимаешь, ему все равно, кого в загс вести, лишь бы к определенному сроку. На мне свет клином не сошелся. Так что это наш человек!
— Надо разобраться. Теперь столько всяких аферистов развелось — жуть!
Услышав это от Татьяны, Жанна и Полинка переглянулись.
— Хорошо, я разберусь, если вы меня подстрахуете. А то жаль было бы упустить — парень он в общем-то нормальный, — сказала Полинка.
— В смысле — ненормальный, — поправила Жанна. — Знаешь что? Тащи его сюда, к Танюхе. Скажи — родственница, знакомиться, мол, пора! А Танюха уже живо сообразит, в чем тут прикол.
— Зачем сюда? Нужно на нейтральной территории. Тащи его в «Академию»! — велела Татьяна. — Сколько, говоришь, лет?
— Двадцать семь, если не врет.
— Так… Есть у нас двадцатипятилетняя невеста, есть чуть постарше…
Тут Татьянина мобилка вякнула. Татьяна выкопала аппарат из-под овощей на кухонном столе и поднесла к уху.
— Слушаю…
— Это сваха Татьяна? — спросил женский голос. — Мне про вас рассказывали.
— Кто, если не секрет? — поинтеесовалась Татьяна. — Вы извините, тут такое дело, я принимаю только по рекомендации людей, лично мне известных. Мой принцип — конфиденциальность и надежность.
И, прикрыв микрофон, шепнула подружкам:
— Опять баба! Хоть бы один мужик позвонил и спросил сваху!
— Мне дочкина подруга рассказала, — продолжал голос. — Она ходит на аэробику, а там тренер Полина ей посоветовала…
Татьяна вдруг, как бы ни с того ни с сего, показала Полинке кулак. Полинка шарахнулась — вроде ничем не заслужила!
— У меня проблема — хочу дочке жениха найти. Она у меня девочка скромная, по дискотекам не ходит. А замуж пора! Тем более, мы собираемся отсюда уезжать, и хотелось бы отдать ее замуж здесь — там еще неизвестно, на кого напорешься! Так что нас время поджимает!
Татьяна покрутила пальцем у виска.
— А это только ваше желание? Или она полностью согласна выйти за того, кого мы ей тут подберем? — профессионально вежливым голоском спросила она.
— Она согласна. И мы оплатим ваши услуги по высшей тарифной ставке. Но есть одно условие. Свадьба должна состояться не позднее десятого августа.
Татьяна окаменела. Но ненадолго.
— Вы правильно заметили, что для таких случаев у нас особый тариф! Насколько я понимаю, невеста у нас совсем молоденькая? Мы постараемся подыскать что-то подходящее. Свадьбу до десятого августа гарантирую!
Жанна уронила картофелину. Полинка ахнула.
Татьяна торжествовала.
— Ты же сама сказала, что ему все равно, на ком жениться! — сказала она Полинке, прикрыв микрофон. — Ему все равно, а нам — сделка!
И показала большой палец.
После борща подружки откланялись — их ожидало дело не менее важное, чем Татьянины брачные затеи.
Двоюродная тетя Полинки при переезде на новую квартиру нашла в своих запасах мешок шерсти. Правда, шерсти, попорченной молью, но для того, чтобы связать гетры — вполне пригодной. Жанна с Полинкой рассортировали дареные клубки и решили, что будут вязать параллельно. То есть, сперва пару для Полинки, потом — пару для Жанны, но при этом постоянно сравнивать свое вязание, чтобы гетры получились одинаковые.
Они для фона включили телевизор и сели за работу. До полуночи, правда, оставалось не так уж много, но хотя бы рядов по двадцать они еще успевали провязать.
— Вот тут и нужно заканчивать резинку, — сказала Полинка, прикладывая свое вязанье к вязанью Жанны. — Ничего не понимаю! Спицы у нас одинаковые, шерсть одинаковая! У тебя на сантиметр шире! Считай петли! Так на чем мы остановились? Вот на чем! Это не простое совпадение! Нельзя знакомить Сашку с этой невестой!
— Ага! — ответила Жанна.
— В лучшем случае мы поженим двух шизофреников. Представь, какие у них будут дети.
— Ага…
— Даже если он опять согласится жениться на первой встречней!
— Угу… — и тут Жанна взорвалась. — Ну что ты меня со счета сбиваешь?! У меня то семьдесят петель, то семьдесят две!
Полинка отложила вязание.
— Завтра ты едешь в эту строительную фирму и заказываешь проект особняка! — постановила она. — Во-первых, нужно убедиться, что он сказал о себе правду.
Зазвонила мобилка. Полинка поднесла ее к уху.
— Да, Коля?
И услышала в ответ:
— Тебе на байке кататься приходилось?
— Ну, приходилось, — не подумав, ответила Полинка.
— А с какой скоростью?
— Ну, сто восемьдесят.
— А двести сорок слабо?
— Ты что, решил себе и мне шею свернуть? — спросила ошарашенная Полинка. — Экстремал хренов.
— Сейчас мы за тобой заедем, — пообещал Марчук. — Надевай штаны и спускайся.
Чем разговор и завершился.
Полинка со вздохом отложила вязание.
— Делать нечего, — сказала она. — Дураков учить надо. Ладно. Я ему покажу двести сорок километров.
— Марчук? — спросила Жанна.
— Марчук. На байке.
— Ты с ума сошла, я тебя не пущу! — Жанна загородила собой дверь. — Убьешься на фиг!
— Не убьюсь! — Полинка попыталась сдвинуть ее с места. — Он первый струсит! Мне что, в окно уходить?!
— Ты же не умеешь!
— С чего ты взяла? Умею, конечно!
— Врешь!
— Ща увидишь!
Полинка и Жанна вышла на улицу, где их уже ждали байкеры.
Это была компания старых приятелей, которую возглавлял большой бородатый дядька, живая реклама всех байкерских прибамбасов. Парни все, как один, были на «харлеях» и имели при себе девочек. Среди них стоял Марчук, одетый, как с иголочки, в ярко-желтый комбинезон, держа за руль самый навороченный байк.
— Привет, Хмурый! Хай, Йети! Машка, салют! — и Полинка стала радостно обниматься со всей компанией подряд. Потом повернулась к удивленному Марчуку.
— Коль, это твой, что ли? Класс! Ребята, где вы этого экстремала подцепили?
— Сам пристегнулся, — сообщил бородатый дядька. — Полин, ты вообще не слишком разгоняйся. А то этот тоже выделываться начнет — и звездец котенку!
Марчук закаменел.
Жанна тихо засмеялась.
— Да я вообще против таких гонок, — сказала Полинка. — Но если у кого-то в заднице детство играет — придется соответствовать. Давай каску.
Она взяла у бородатого гоночный шлем, нахлобучила и пристегнула.
Бородатый повернулся к Марчуку.
— Слушай, Колян, это ты напрасно. Она в парке по скамейкам ездила, и вообще… Не советую, понял? Уделает.
— Нам тут похорон не надо, и так менты цепляются, — добавил один из байкеров. — Хочешь дурковать — где-нибудь без нас.
