представится.
И он шагнул в пустоту.
Файвтейлз пронзительно закричал, когда они оба рухнули с крыши.
– Феликс! – крикнул Кар.
Охваченный ужасом, он подполз к краю крыши. Кар не хотел смотреть туда, но он должен был знать, что случилось с Феликсом и Джонни. Он перегнулся через край, ожидая увидеть два распростертых на земле разбившихся тела.
Но тремя этажами ниже лежал только Джонни Файвтейлз – на асфальте, лицом вверх, нога неестественно изогнута, руки распластаны.
В нескольких футах от Джонни на четвереньках стоял Феликс Квакер. Он неуклюже поднялся и повернул голову, чтобы взглянуть на Кара.
Стена была около сорока футов высотой. А может, и больше. Обычный человек наверняка разбился бы насмерть.
– Как…
– Мы всегда приземляемся на лапы, – отозвался снизу Квакер.
Несмотря на все случившееся, Кар улыбнулся. А затем увидел, как рука Джонни дернулась, а грудь приподнялась с тяжелым стоном. От неожиданности Квакер отпрыгнул в сторону.
– Тебе лучше спуститься сюда, – сказал он.
Нога все еще кровоточила, а лицо начало опухать, но Кар осторожно спустился по второй трубе, прыгнул на карниз зарешеченного окна, затем повис на руках и спрыгнул на землю. Рядом приземлились Хмур и Блик, в когтях они держали Клюв Ворона. Хмур наклонил голову, и мешочек с Полуночным Камнем со стуком выпал из его клюва на асфальт. Вновь видеть своих птиц рядом было для Кара настоящим потрясением.
– Вы вернулись, – сказал он. – Я не звал вас, но вы вернулись!
Вороны посмотрели на него, но по их черным глазам невозможно было угадать их мысли.
Кар положил камень в карман, убрал Клюв Ворона в ножны и обернулся к Говорящему-с-котами:
– Вы знали, что падение с крыши для вас не смертельно?
– Я… надеялся, – ответил Квакер. – Если честно, я уже давненько такого не делал. – Он похлопал себя по животу. – Не особенно тренировался.
– Спасибо вам, – сказал Кар. – Вы спасли мне жизнь.
Квакер коротко кивнул:
– Я мог бы сказать, мой мальчик, что у тебя жуткий вид, но все относительно.
Оба посмотрели на распростертого на земле Джонни Файвтейлза. Он еще дышал, коротко и часто, его пальцы подергивались. Кар подумал, что он сломал позвоночник, не говоря уж о ноге и прочих костях. Ужасное зрелище. Кар встретился с Джонни взглядом, в глазах Файвтейлза полыхала бессильная ярость.
– Постарайся не двигаться. Мы вызовем тебе «Скорую», – сказал Кар.
Файвтейлз закашлялся, сплюнул кровью на асфальт, и его губы скривились в злобной ухмылке.
– Не мне понадобится помощь врачей, – прохрипел он.
– Кар! – резко сказал Квакер. – У нас проблемы.
Кар обернулся и увидел, что к ним подкрадываются три койота. Файвтейлз захихикал.
Кар огляделся в поисках пути к отступлению. Неподалеку была пожарная лестница, но они никак не успеют добежать до нее раньше койотов. Звери оскалили морды, и в их взглядах читалась та же жестокость, что и в глазах хозяина.
– Как же мне это нравится, – с усилием произнес Джонни Файвтейлз. – Я несколько дней морил их голодом.
– Призови своих воронов, пусть они унесут нас отсюда! – сказал Квакер, подходя ближе к Кару.
– Я не могу, – ответил Кар. – Я… У меня больше нет над ними власти.
– Что?! – ахнул Квакер. – Но…
Кар подумал, стоит ли снова использовать Полуночный Камень в качестве отвлекающего маневра. Но даже если ему удастся отвлечь одного койота, двух других будет более чем достаточно, чтобы убить их. Три хищника были меньше чем в двадцати футах и подходили все ближе. Хмур и Блик закаркали и подлетели к Кару.
У Кара оставался только один выход.
Он опустился на колени и вложил камень из мешочка прямо в раскрытую ладонь Говорящего-с-койотами.
– Что ты… – пробормотал Джонни. А затем его глаза широко раскрылись от страха, когда Кар прижал его пальцы к камню. – Нет! Ты не можешь…
Джонни забился в конвульсиях, и койоты вдруг приникли к земле, прижав уши словно от испуга. Кар не отпускал руку Джонни, продолжая сжимать в ней Полуночный Камень. Вихри света закружились на его темной поверхности. Огни пульсировали в такт с прерывистым дыханием Джонни. Наконец из его груди вырвался отчаянный стон, и огни резко погасли, словно нить накаливания в перегоревшей лампочке.
– Что ты сделал? – спросил Квакер.
