Месть белой вдовы

Раклен опустил глаза.

– Прости меня, Кар, – сказал он. – Мы не должны были сомневаться в тебе.

Кару стало не по себе, когда высокий мужчина чуть ли не поклонился ему.

– Все в порядке. Я понимаю, почему вы так поступили, – сказал он. Кар подумал о Черном Корвусе и о том, как глубоко ошибался он сам.

Лидия подошла к матери и прижалась к ней, зажимая тканью рану на руке. Мимо с курлыканием пролетел голубь, и из толпы выступил Крамб.

– Приближается полиция, – сказал он. – Нам пора уходить.

Бестии и животные перелезли через стену и растворились в кронах деревьев, но миссис Стрикхэм и Крамб все еще стояли рядом с Каром.

– Здорово, что ты снова с нами, Кар, – сказал Говорящий-с-голубями.

– Здорово вновь вернуться к вам, – ответил Кар. Он улыбнулся, и Крамб улыбнулся в ответ.

– Мы должны найти моего мужа, – сказала миссис Стрикхэм. – Боюсь, что после всего случившегося он будет вне себя от ярости.

Кар покачал головой:

– Я видел его, и он попросил кое-что передать. Он сказал, что встретит вас дома. Он сказал… сказал, что очень любит вас обеих.

В тот миг казалось, что миссис Стрикхэм вот-вот расплачется. Потом она выпрямилась и улыбнулась, Кар видел, как она крепче обняла свою дочь.

– Спасибо, Кар, – сказала она.

– Мы же скоро увидимся, правда? – спросила Лидия. – По-настоящему скоро? Пожалуйста!

– Обещаю, – заверил ее Кар.

Лидия и ее мама в сопровождении Крамба направились к деревьям, лисицы последовали за ними. Когда они отошли настолько, что уже не могли их слышать, Селина сказала Кару, понизив голос:

– Мистер Стрикхэм ведь не говорил этого, так?

– Нет, – ответил Кар. – Но думаю, именно это он и имел в виду.

Глава 19

Им потребовалось два дня, чтобы привести в приличный вид то, что некогда было домом Кармайклов. Паутина оказалась не самым худшим – масштабы уборки и ремонта возрастали по мере того, как Кар тщательно осматривал каждую комнату. Но с помощью Лидии, Селины, Крамба и Пипа они уверенно продвигались вперед. Мадлен принесла кисти и краски, Зея и Али перевесили входную дверь и заменили дверь в спальне Кара. Раклен вынес груды мусора, включая обугленные остатки гнезда Кара. Кар с удивлением обнаружил, что ему не жаль с ними расстаться. Он осознал, что это прошлое, за которое больше не стоит цепляться.

– Вот! – сказала Лидия, спускаясь по стремянке, стоявшей у стены рядом с окном в спальне Кара. Ее рука все еще была забинтована. – Как тебе?

Она повесила шторы – голубые, с пляшущими белыми медведями. Видимо, они висели в ее комнате в пору ее детства.

– Мне нравится, – сказал Кар, отложив кисть с краской. Он отдернул шторы, впуская в комнату солнечный свет. На подоконнике снаружи сидели Хмур и Блик.

– А ты не мог бы достать шторы с воронами? – поинтересовалась Блик.

Печаль кольнула сердце Кара:

– Визг сказал бы то же самое.

Хмур грустно опустил клюв.

– Я скучаю по нему, – вздохнула Блик.

– Сейчас он с Милки, – произнес Кар.

Хмур вскинул голову.

– Наверное, и ему действует на нервы, – довольно сказал он. Кар улыбнулся, вспомнив белого ворона, которого он видел в лесу, призрачного Визга. Однажды он снова встретится с другом.

На лестнице послышались шаги.

– Хорошо-хорошо, – кому-то говорила Селина. – Только подожди немного!

Смеясь, она вбежала в комнату.

– Пип хочет показать вам фокус, – сказала она. – Выходите на площадку.

Кар и Лидия вышли из комнаты вслед за Селиной. Вместо обычной черной одежды на ней была голубая безрукавка с изображением развалившейся на шезлонге черепахи, наверху красовалась надпись: «Живи не торопясь». Похоже, что раньше безрукавка тоже принадлежала Лидии. Кар улыбнулся про себя – наконец-то эти двое нашли общий язык.

Пип стоял внизу на лестнице, глядя на них через щели между перилами.

– Леди и джентльмены, вы готовы? – спросил он.

– Готовы! – ответила Лидия.