Я набрала «единичку» местной линии:
– Босс, это Фрайди, насчет того, что я вам сказала ночью… У меня, кажется, было временное помешательство, Босс…
– Чушь. Жду тебя в десять пятнадцать.
У меня было сильное желание провести следующие три часа в позе лотоса, распевая псалмы и перебирая четки, но… Я глубоко убеждена в том, что даже конец света не обязательно встречать, не позавтракав. Это было правильное решение, потому что на завтрак сегодня подали: свежие финики со сливками, жареную говяжью солонину в сухариках с вареными яйцами всмятку и английские булочки с апельсиновым мармеладом «Нотт берри фарм». Свежее молоко. Колумбийский высокогорный кофе. Это настолько улучшило ситуацию, что целый час после завтрака я пыталась проследить математическую связь между всей предыдущей историей чумы и датой, которую я выдала спросонья. Связи я не нашла, но в голове забрезжило какое-то подобие графика, когда мой терминал звякнул три раза, напоминая о рандеву с Боссом.
Я не стала стричься наголо и брить затылок для удобства палача, но в остальном была готова. В кабинет Босса я вошла секунда в секунду.
– Фрайди явилась, сэр.
– Садись. Почему Бомбей? Я полагал, Калькутта будет более вероятным центром.
– Думаю, это связано с долгосрочными прогнозами погоды и муссонами. Блохи не переносят сухой жаркий климат. На восемьдесят процентов тело блохи состоит из воды, и, когда эта цифра падает ниже шестидесяти, насекомое умирает. Таким образом, сухой жаркий климат приостановит распространение эпидемии. Но, Босс, – все это чушь! Вы разбудили меня посреди ночи, задали идиотский вопрос, и я выдала вам спросонок идиотский ответ. Может быть, я отвечала во сне. Мне снились кошмары о «черной смерти», а в Бомбее действительно была эпидемия. В тысяча восемьсот девяносто шестом. И пошла дальше…
– Не так далеко, как из Гонконга – тремя годами спустя. Фрайди, аналитический отдел нашей организации выдал расчет, из которого следует, что эпидемия «черной смерти» разразится не раньше чем через год после названной тобой даты. И начнется не в Бомбее, а в Джакарте и в Хошимине.
– Но это же нелепость!.. – вырвалось у меня, но я тут же прикусила себе язык. – Простите, сэр, кажется, мне опять снится какой-то кошмар. Босс, нельзя ли мне заняться чем-нибудь более приятным, чем блохи, крысы и «черная смерть»? Я от всего этого паршиво сплю.
– Можно. Можешь перейти от чумы к…
– Ура!..
– К любому предмету, будящему в тебе любопытство и желание связать концы с концами в каком-нибудь запутанном клубке. Что же касается чумы, организация займется всеми необходимыми приготовлениями. Действовать мы будем, основываясь на твоем предсказании, а не на математическом расчете аналитического отдела.
– Я могу лишь еще раз повторить: мое предсказание – чушь.
– Фрайди, самое слабое твое место – это неспособность осознать свою истинную силу. Хороши бы мы были, если бы стали действовать, исходя из математического анализа, а вспышка разразилась бы на год раньше, как ты и предсказала! Это была бы катастрофа. Принятие же необходимых профилактических мер на год раньше срока практически ничем не грозит, вреда от этого не будет никакого.
– Мы что, собираемся предотвратить это? – (На всем протяжении своей истории люди сражались и с блохами, и с крысами. Пока что крысы и блохи побеждают.)
– Господи, да нет же, конечно! Прежде всего, дело слишком велико для нашей организации. Впрочем, нет, это во-вторых. А во-первых, я никогда не берусь за дела, которые не могу выполнить, а данное – как раз из этой серии. В-третьих, с самой строгой гуманитарной точки зрения любая попытка остановить процессы, с помощью которых самоочищаются перенаселенные города, не является благодеянием. Смерть от чумы – отвратительная штука, но быстрая. Смерть от голода не менее отвратительна, но… длится она гораздо дольше. – Босс поморщился и продолжил: – Наша организация сосредоточится на проблеме: как не допустить распространение pasteurella pestis за пределами этой планеты. Как это сделать? Отвечай сразу!
(Смешно! Любой правительственный департамент общественного здравоохранения, столкнувшись с таким вопросом, выделит специальную исследовательскую группу, выбьет себе специальные исследовательские фонды и составит программу проведения упорядоченных научных исследований проблемы с разумными сроками – лет на пять, не меньше.)
Я ответила сразу:
– Взорвать их.
– Взорвать колонии в космосе? Слишком радикальное решение проблемы.
– Да нет, взорвать блох. Во время мировых войн двадцатого столетия кто-то обнаружил, что от вшей и блох можно избавиться, поднявшись на определенную высоту. Их там разрывает. Высота, мм, километров пять… Впрочем, это легко установить экспериментальным путем. Я обратила на это внимание, потому что станция «Бобового стебля» в Кении находится явно выше критической точки, а почти все космические вылеты с планеты совершаются оттуда. Кроме того, есть обычные методы – прожарка, просушка. Они достаточно эффективны, но не так быстры. Но главное, Босс, это – никаких исключений. Достаточно одной важной персоны или одного пассажира с дипломатическим иммунитетом, избежавшего процедуры, и – все. Достаточно одной комнатной собачки, одной кошки, одной лабораторной морской свинки, и… Если это примет легочную форму, Эль-пять опустеет за неделю. Луна-Сити –
