равной мере благородных и имеющих законное право на существование точек зрения.
– И чем же вы тут занимаетесь, кроме того, что воруете пленки?
– Ммм… всяким-разным. – Болдуин с облегчением вернул себе образ преуспевающего бизнесмена. – Толчок туда, пинок сюда – так и удается удержать горшок с кашей в равновесии. А в свободное время мы регулируем давление всевозможными окольными способами. Да еще находим пригодный материал и притаскиваем его в наше логово – за тобой мы наблюдали десять лет.
– Да-а?
– Ага. Это только первоначальное мероприятие. Изучая общественные события, мы исключаем всех, кроме одной десятой от одного процента: вот за этим тысячным индивидуумом мы и следим. А кроме того, занимаемся социальной агрономией. – Он усмехнулся.
– Закончи же свою остроту.
– Мы пропалываем общество.
– Извини, я сегодня туговато соображаю.
– Джо, разве ты никогда не испытывал неудержимого желания искоренить какое-то зло, вырезать вонючее гнилое мясо, которое заражает всех, кто с ним соприкасается, и все же наделено законным правом на существование? Мы с такими субъектами обращаемся как с раковыми опухолями: удаляем из тела общества. Мы ведем проскрипционный список, и, когда человек становится полным моральным банкротом, мы закрываем его жизненный счет при первой же возможности.
Гилеад улыбнулся:
– Была бы гарантия, что вы всегда правы, – я бы поаплодировал.
– А мы всегда правы, хотя наши методы, конечно, не оправдал бы обезьяний суд. Возьмем миссис Кейтли – у тебя на ее счет есть какие-то сомнения?
– Нет.
– Почему же ты не хочешь ее приговорить? Не затрудняй себя ответом. Или, например, через две недели состоится грандиозное сборище возрожденного, обновленного и как никогда сильного ку-клукс-клана на горе у шоссе Каролина-вей. Когда веселье достигнет апогея, когда они будут выкрикивать свои непристойности, призывая друг дружку к погрому, по Божьей воле свершится акт, который уничтожит всю эту шайку. Ах, какая жалость!
– А я могу в этом поучаствовать?
– Ты еще даже не ученик. Есть проект увеличения наших рядов, но это программа, рассчитанная на тысячу лет. Чтобы ее выверить, надо иметь вечный календарь. Гораздо важнее сейчас держать спички подальше от дитяти. Джо, прошло восемьдесят пять лет с тех пор, как мы обезглавили последнего комиссара. Тебя не удивляет, почему в науке так мало сделано за это время?
– Разве мало? Было столько перемен!
– Незначительные переделки, кое-какие эффектные результаты, но ничто не захватывает основ науки. Разумеется, достигнутый при коммунизме прогресс был весьма невелик, тоталитарная политическая религия несовместима со свободными исследованиями. Заметь: коммунистическое безвременье ответственно за то, что новые люди сплотились и организовались. Большинство новых людей – ученые, по совершенно очевидным причинам. Когда комиссары пытались управлять естественными законами с помощью политики – лысенковщина и тому подобная бессмыслица, – многие из нас ушли в подполье.
Опущу детали. Это нас сплотило, дало практику подпольной деятельности. Основные исследования велись втайне. Некоторые из них были явно опасными, и мы решили на время их отложить. С тех пор количество секретных знаний значительно выросло, так как мы не позволяем им выйти наружу, пока считаем, что они представляют опасность для социума. Поскольку большая часть этих знаний опасна и поскольку вне нашей организации очень мало людей, способных к подлинно оригинальному мышлению, официальная наука практически стояла на месте.
Мы не ожидали, что придется действовать таким способом. Мы надеялись, что новая конституция либеральна и эффективна. Однако новая республика оказалась еще более жалкой, чем прежняя. Прогнившая этика коммунизма развращает даже после того, как исчезла эта форма правления. Мы продержались. Теперь надо продержаться до тех пор, пока не изменится все общество.
– Котелок, – медленно произнес Джо, – ты говоришь так, будто был свидетелем всего этого. Сколько же тебе лет?
– Я отвечу на этот вопрос, когда ты будешь в том же возрасте, что и я сейчас. Человек прожил достаточно, если у него нет жажды жизни. Я до такого еще не дошел. Джо, мне нужен твой ответ. Или этот разговор должен продолжиться при нашей следующей встрече.
– Ты его уже получил. Но послушай, Котелок, есть одна работенка, я хотел бы, чтобы ее поручили мне.
– Какая же?
– Убить миссис Кейтли.
– Не спеши – штаны потеряешь. Если ты пройдешь обучение и если она тогда все еще будет жива, тебя смогут использовать для этой акции…
– Спасибо!
